— Уже коней седлаем, княже! — с готовностью сообщил воевода. — Прикажи только!

— Сей же час дружинных в погоню!!! — страшным голосом закричал на него Всеволод. — Живо!!! Живо!!! Хоть насмерть коней загоните, но дочку мою домой чтоб вернули!!!

— Сделаем, княже, исполним! — выкатился из горницы Дунай, на бегу надевая шелом.

С ужасающим грохотом из кремлевских врат вынеслась сотня всадников. Отборнейшие гридни — лучшие богатыри в дружине. Впереди всех на храпящем жеребце мчался воевода Дунай, все еще слышащий за спиной бушующего и топочущего ногами князя. Конная лавина прокатилась по деревянной мостовой, едва не раздолбав ее в щепы, и лишь на несколько минут задержалась у Серебряных ворот.

— Что там стряслось, Дунайка? — окликнул старого воеводу Демьян Куденевич, подходя к воротам. Древний богатырь помнил нынешнего дружинного командира еще мальчишкой.

— Не слышал еще, дедушко Демьян? — насупил кудлатые брови Дунай, наблюдая, как подымают опускную решетку. — Елену Всеволодовну ночесь прямо из светлицы скрали! Чернавка принесла воды умыться… а там и нет никого!

— Иди ты! — ужаснулся Демьян Куденевич. — Вот беда-то какая! А это вы что ж — в погоню? Может, и мне с вами?!

— Сами управимся, дедушко! А ты, раз уж рядом случился, окажи услугу, присмотри пока за воротами. Видишь, стражу потравили…

— Присмотрю, присмотрю, Дунайка, ступайте с Богом! Будь надежен, мимо меня ни одна паскуда не прошмыгнет! — охотно пообещал богатырь, взвешивая на руке тяжеленную булаву в два локтя длиной.

Обычному человеку такую и не поднять…

Воевода кивнул и вонзил шпоры в бока жеребцу. Тот яростно грызанул удила и резко пустился в галоп, пролетая в каменную арку и уносясь по пыльной дороге на полуночь — в сторону Тиборска. За ним устремилась вся сотня, подняв кверху длинные пики с прапорцами. Времени прошло не так уж много, далеко похитители уехать не могли.

Демьян Куденевич проводил взглядом удаляющихся всадников, неодобрительно цокнул языком и полез на стену по приставной лестнице. Там он осмотрел похрапывающих и пускающих слюнявые пузыри гридней, хмыкнул и легонько пнул ближайшего.

— Подымайся, Алеха, уехали.

Алеша Попович поднялся на ноги, отряхнул мусор с щегольского платья и с тревогой посмотрел вслед летящим по дороге гридням.

— Кабы не дознались, что это я всех сонным вином опоил… — обеспокоенно молвил он. — Не пощадит ведь князь… Может, не стоило впутываться, дедушко Демьян?

— Ничего, паря, как-нибудь выпутаемся, — махнул рукой богатырь. — Впервой, что ли? Тебе Яромир как велел отнекиваться?

— Врать велел бесстыже, да на него все сваливать. Мол, это он незаметно подкрался татем ночным, да зелье всем в питье подсыпал…