– Я могу провести вас через лес, – сказал Родрико, показывая свой посох с венчиком маленьких листьев. – Молодая, не затронутая порчей ветвь так же отгонит гримов, как и лютня Ни’лан. Нам ничего не будет угрожать.

Но Крал прочел сомнение в его глазах. Короткая деревяшка, возможно, защищала резчика, но нельзя заранее предугадать, хватит ли ее скудных сил, чтобы прикрыть весь отряд.

Другие тоже, по всей видимости, ощутили беспокойство. Над столом повисла тяжелая тишина.

Далекий стон донесся снаружи, проникнув сквозь деревянные стены. Одинокий вопль, к которому вскоре присоединился второй, а потом еще и еще… Пока они, замерев, прислушивались, отвратительный хор рос и разрастался.

Крал почуял внезапный страх, обуявший их хозяина.

– Гримы никогда не подходили так близко, – дрожащим голосом произнес Родрико, поставив кувшин на стол.

– Они наверняка знают, что мы здесь. – Мисилл вскочила.

Ее спутники тоже поднимались, разбирая оружие.

– Что делать? – пискнул Могвид. – Они нападут?

Родрико подошел к широкому окну, которое смотрело на юг. Крал и остальные последовали за стариком. Деревья стояли, озаренные лучами рассветного солнца, которое из-за низких туч казалось бледным и безжизненным. Снег покрывал искривленные ветви и стволы, довершая картину неподвижного леса. Даже маленькое озеро казалось черным блюдом, покрытым блестящей глазурью.

На их глазах из глубины леса выныривали тени, приближались, будто поглощая деревья и снег, и заполняли долину. Казалось, будто черный туман пожирает весь мир.

– Ч-что происходит? – шарахнулся от окна Могвид, пытаясь прижаться к брату.

– Гримы собираются. – Ни’лан застыла. – Такого я никогда не видела.

Горец знал, что она имеет в виду. Призраки по сути своей были отшельниками, охотились на лесных тропах в одиночку. Пожалуй, только потому Северная стена могла до сих пор противостоять им.

Но, глядя на собирающиеся в долине толпы гримов, Крал понял, как же пала Великая стена. Призраки стали теперь объединенной силой, темной армией. Он вспомнил об искаженной сущности, которая завладела телом короля Райя, оживив его на время. Может быть, это ей удалось изменить природу гримов? Если так, то какую власть она имела над этими разрозненными, дикими, обезумевшими духами? Каким образом могла использовать их слепую ярость для своих грязных целей?

Вопли гримов снаружи достигли небывалой силы.

Зверь, живущий внутри Крала, зашевелился. Ему хотелось добавить свой рев к полоумному завыванию, слить свой голос с голосами призраков. Крал подавил в себе эти ощущения. Время Легиона еще не пришло.