Вийон услышал яростный крик Деревянного пророка. И сразу после этого ударило горячее дыхание жара, в уши воткнулся обезумевший рев пламени. Огонь подпрыгнул вверх, объял деревянные балки потолка, охватил лавки на хорах, лизнул деревянную дверь ризницы, сжег в пепел вынырнувшие оттуда колючие отростки.

– Огонь да поглотит тебя! – кричал Вийон. – Вон, проклятый! Прежде чем вернешься в ад, узнаешь чистилище муки!

Отскочил назад, прикрывая глаза от огненного сияния. Алтарь был охвачен пламенем – огромные, незаконченные еще фигуры в галерее святых падали, когда жар пожирал подпиравшие их арки, рушились вниз, забивая свободное пространство, ведущее к ризнице, в которой метались терновые ветви.

А между ошалевшими зловещими побегами Вийон увидал Деревянного пророка. Господь из дуба дергался на кресте, вырывая несформировавшиеся еще культи ладоней, вросшие в дерево, бил ногами, у которых еще не было ступней.

Вийон отступал, шел, бичуемый пламенем, не веря собственным глазам. И замер в тот момент, когда с треском, заглушавшим гул пожара, Деревянный пророк вырвал правую руку из древесины. Она была искалечена – вместо ладони, которая не успела вырасти из креста, ниже запястья у него торчал деревянный бесформенный обрубок, ощетинившийся острыми щепками, как конец сломанной дубовой балки. Пророк дернул левой рукой, помогая себе обрубком правой, и с хрустом высвободил и вторую руку.

Вийон крикнул, заметив, как спина Деревянного пророка отрывается от вертикальной балки вместе со щепками. Он видел, что пророк делает безумные усилия, чтобы вырвать из древесины незаконченные еще ноги. Пророк наклонился и перевесил крест, из которого он вышел. Деревянный символ Страстей Господних накренился и с грохотом рухнул на деревянный пол.

Пророк пополз, упираясь обрубками рук, волоча за собой крест, от которого так и не сумел отделиться, терпеливо и трудолюбиво, словно огромный жук, волокущий за собой изломанное человеческой ногой тело.

Вийон отступал перед ним, а пророк вполз на горящие остатки нижней части алтаря, зарычал, когда огонь опалил ему волосы, а сверху посыпались горячие уголья и пепел. Он выл и бился, горя в живом огне, но сумел проползти через гарь, протянуть через пламя обожженный крест. И снова взглянул в глаза Вийону. Поэт метнулся в сторону главных ворот, но споткнулся обо что-то и упал. Ветка – последняя, обожженная, колючая лоза толщиной в руку – обвилась вокруг ног, поймав его в ловушку. Поэт вскрикнул, но гибкий побег поволок его по полу прямо пред ликом Деревянного пророка.