Выйдя из хаты, я сразу же оказался на берегу: дома нашей деревни располагались ближе к прорубям в Холодной реки, которые каждая семья ежедневно обновляла для себя. Оттуда мы брали воду для готовки и там же умывались. Нашу пойму, как я мог видеть, уже обновили. Скорее всего отец. А может, мать. С виду маленькая женщина управлялась и с топором, и с молотом, когда требовалось. Не раз я видел, как она на себе несла отца после того как огненная вода забирала силу в его ногах.

   А еще мне доводилось видеть, как мать бранилась. И тогда она полностью оправдывала своё имя - Вьюга. Свое другое имя, наши женщины оставляют в прошлом, когда становятся женами. И получают прозвище от своего мужа.

   Раздевшись до нога, я прыгнул в прорубь. Холод обдал меня до костей, но я не позволил себе издать и стона. Мы, люди зимы, привыкли к морозу. Мы в нем живем и умираем.

   Мои ноги коснулись дна. Там были чистые камни. Река проложила себе путь сквозь каменное тело, на котором в редких местах этой части Снежного края была земля. Только снег и камни. Мы не копались в земле, как свиньи из Загорья или Желтых полей. Мы удили рыбу и отбирали у слабых все остальное.

   Вверх по реке стояло еще несколько десятков деревень. Последняя из них лежала у Верхних Порогов, за которым начинались владения Стражей Зимы. Как говорил Снеди - это были потомки тех, кто поклялся защищать мир от черных ведунов, прихвостней Огненного Рока. Эта нечисть творила какую-то черную волшбу за пиками Орлиных гор и водилась с мертвецами. Против неё каждый сын Зимы должен быть готов сразиться, когда наступит последний час.

   Южнее нашей деревни вплоть до границ с Желтыми Полями вдоль Холодной реки стояла еще целая куча деревень. Вообще, как говорил отец, вокруг нас было около семисот родов, живших в примерно в пятидесяти селениях. Почти у каждой деревни был свой вождь. Иногда такой держал в руках несколько поселений. Все мы друг другу приходились кем-то по родству, но это не мешало нам при случае воевать. Хотя больше вместе ходили в походы на псов из Загорья и Желтых полей. Ну и конечно же собирались вместе на Хогорферст. Праздник Зимы. Тогда мы у Верхних Порогах пили до беспамятства и славили Замерзших богов, приносили им дары и развлекались как могли практически неделю. Настоящий праздник души.

   Я успел только-только одеться и подойти к дому, как на пороге встретил... Истру. А еще её косматого отца - Фрала, бывшего плечами шире меня вдвое. Впрочем как и в животе. Он грозно смотрел на меня из-под кустистых бровей.