Все это время канон магии висел в комнате, соединяя Вестника с императором и его могуществом. Железный шип его воли двигался вместе с ним, рассекая узор мира под присмотром императора. Нож в руке Вестника начал слегка вибрировать, его дрожь усиливалась по мере того, как он продвигался мимо локтя бабушки.

– Ну, вот и он, – сказал Вестник и использовал магию шестого канала.

Он сделал небольшой надрез, появилась капля крови, и он отложил нож в сторону.

– После покорения Тоа-Алона, когда мы освоили магию исцеления и поиска и решили, что Тоа-Алон научился подчинению, обильные сады на террасах в Сор-Кала начали умирать, – продолжал Вестник. – Начался сильный голод, впрочем, не такой серьезный, какой пришлось пережить Ан-Забату. Мы думали, что дело в чуме, но она не коснулась сельской местности в высокогорьях, что показалось нам странным. А потом мы поймали одного из их жрецов, который размахивал руками над полями при луне. Так мы обнаружили магию выращивания, – они скрыли ее от нас и перестали работать с полями в захваченных нами землях. Выращивание принесло империи пользы больше, чем любая другая магия. К сожалению, она все еще требует воды, в противном случае Ан-Забат процветал бы и не было бы никаких причин для… неприятностей.

Он взял зернышко большим и указательным пальцем и поднес его к разрезу на руке бабушки.

– Последний шанс, – сказал он.

– Какую бы боль ты ни причинил ей или мне, ты не получишь знания, которого у меня нет, – сказал я. – Ты должен мне верить, Вестник.

– Но разве я могу? – повторил он и засунул зернышко под кожу. – Ты успел построить множество слоев лжи, подобно маскам Меняющего лица.

Вестник расставил пальцы над рукой бабушки. Его воля перешла в седьмой канал канона, и серебряные линии тетраграммы начали мерцать, а потом засияли золотом в лучах летнего солнца. Комната наполнилась ароматом свежего воздуха и крови – казалось, пришла весна. Из раны появился росток и начал расти у меня на глазах, обвиваясь вокруг края стола. Кожа на руке бабушки зашевелилась, словно влажная земля, полная червей. Стон вырвался из ее горла, затем она закричала, очень скоро крик перешел в наполнивший комнату вой, который еще долго отражался от каменных стен после того, как Вестник отпустил заклинание.

Мой голос присоединился к голосу бабушки, умоляя Вестника прекратить; я твердил, что сказал правду, жестокость бесполезна и ничего ему не даст.

– Ты можешь положить конец ее страданиям, – сказал Вестник и указал на серебряную чашу. – Мы нашли ее в корпусе потерпевшего крушение пиратского парусника. Я понимаю, что она, возможно, не работает без песка, но ты в любом случае можешь показать магию, добывающую воду.