Сколько я помнила отца, ему не было свойственно расставаться с тем, что он считал своим.

– Прошло несколько месяцев. Потом несколько лет. Он так и не появился.

– Почему? – искренне удивилась я.

– Сама не знаю. Как я уже говорила, быть может, он хотел полюбить ее. Может, старался изо всех сил… до поры до времени.

«До поры до времени».

Эти слова повисли в воздухе. Взгляд Элии переместился на стену у меня за спиной. Вторая часть ее рассказа была для нее слишком болезненной, и она не хотела, чтобы я видела боль в ее глазах.

– Потом она встретила Алкольма, и они поженились… Вот тогда-то она и начала бояться. За нас. За тебя. За Алкольма. Его родные жили в Салине. Это ришанские земли, и она думала, там будет безопаснее. Подальше от глаз Винсента и его поползновений.

Алкольм. Знакомое имя, но воспоминания о нем были смутными. Я помнила, как мама окликала его, и в ее голосе было столько любви. Помнила объятия его грубых рук, от которых пахло расколотыми поленьями.

– Я считала его своим отцом, – сказала я.

– Ты считала его своим отцом, поскольку он и стал тебе отцом. Он не делал различий между тобой и Йоной с Лисаном. Все вы были его детьми. Он был хорошим человеком, – с печальной улыбкой добавила Элия.

Был.

Все они давно мертвы. Погибли при взрыве, разнесшем на куски наш домик.

Я помнила крылья, заполнившие небо.

Помнила, как мама пыталась увести меня подальше от окон.

Я думала, что в ту ночь меня спасли. Только судьба могла швырнуть меня в руки Винсента.

– Он явился туда из-за меня? – спросила я, не желая услышать ответ.

Элия ответила не сразу.

– Я могу лишь строить догадки. Думаю, он отправился в Салине, чтобы расправиться с врагами. Но в дом, где вы жили, он пришел за тобой. Долгое время он пытался не вмешиваться в жизнь Аланы. А потом его враги подняли голову и начали ему угрожать. Он почувствовал опасность, отчего вернулась его истинная природа. Но уходить, оставляя все на волю случая, в его мире не принято.

Мне было не продохнуть.

«Винсент, ты убил их из-за меня?»