Поэтому Зеня превозмогала боль привычным способом: когда не помогало ободрение, она принималась себя ругать. Не для того она забралась так далеко, чтобы теперь отступиться.

Если не доберется до скалы к рассвету, все окажется напрасно. Напрасно погибли ее родные. Они останутся забыты, неотомщены. Если она не доберется до скалы к рассвету, можно с тем же успехом снять крылья и броситься с высоты вниз.

Так подгонял ее вперед не только собственный голос, но и Водайин. Зенин груз тяжелел с каждым шагом, но ее вела стальная решимость. Она не остановится, пока бьется сердце.

Земолай поднялась в зону более разреженного воздуха, но вместо того, чтобы потяжелеть, ноша ее с каждым шагом становилась легче.

Неделей ранее она наконец добралась до эссе, которое Схола Петке так хотел, чтобы она прочитала в юности. Она стояла перед архивариусом смущенно, готовая к тому, что ее сейчас просто выгонят, но он только записал имя и выполнил ее просьбу.

«Каждый шаг вперед – это выбор, – учил святой Лемен, – и на каждом последующем выборе лежит тень предыдущих».

Она молча просидела в читальном зале до закрытия и вернула эссе без единого слова.

Тропа сделала очередной изгиб, и по ее наклону Земолай поняла, что близка к цели. Земля здесь была менее утоптанной, ходили тут реже. С каждым витком дорога повторяла сама себя, подобно змее, не способной вильнуть влево, не взяв сначала вправо; продвинуться вперед, не отклонившись назад. Как долго верилось, что жизнь предопределена. Что принятые решения – лишь вехи на пути вперед и с него не свернуть, тогда как на деле они лишь отражали уже пройденный путь, с которого можно было сойти в любой момент.

Нити ее жизни всегда переплетались неудобно. Сначала она была книжником, который хотел летать, затем воином, который задавал слишком много вопросов.

Теперь стала чем-то средним. Как и все. Радежду заполонили воины, лишенные битв. Техники, работники и книжники, всю жизнь сопротивлявшиеся правителям, теперь лишенных власти. Меха-воины без войны (о да, была еще старая гвардия, которую никогда не переубедить, гори они синим пламенем; но в божественном свете, без сдерживающей его Водайи, для них не осталось места).

В каждой секте подрастали молодые люди, гадающие, что бы они выбрали для себя, не сделай за них выбор родители.

Внизу ее ждали Гальяна и Тимьян с Рустайей. Они еще не пришли к единому мнению о том, куда приложить свои таланты. Они столько времени отдали сопротивлению, что просто не успели вообразить себе мир после победы.

У Земолай в спине навсегда останутся оплавленные куски металла, некогда питавшие энергией ее крылья. Больно, но справедливо. Нет будущего без прошлого, а Земолай слишком долго обитала в этом теле, чтобы досадовать на любой из его шрамов.