Здесь, в Руйе, я на мгновение почувствовал себя свободным от наволанских интриг – свободным, живым и счастливым, – а теперь, одним-единственным поступком, Каззетта вновь поймал меня в сеть отвратительных махинаций нашего мира, заставив вспомнить не только о Полоносе и его самопожертвовании, но и о планах моего отца.

– Нам грозит опасность?

Каззетта пожал плечами, пристегивая собственный меч и пряча в рукава кинжалы. Он бросил мне кинжал и наручные ножны:

– Возьмите это.

– Разве объездчики не верны Мераи? – вновь спросил я, принимаясь пристегивать клинки.

– Мы очень далеко от города. – Каззетта дернул лошадь, которая поедала болотные лилии, и вскочил в седло. – Руйя – дикий край, здесь есть волки, медведи и разбойники. Два человека запросто могут исчезнуть, какие бы клятвы ни давали объездчики. – Он пришпорил коня. – Едем! Нужно торопиться. Здесь лишь один путь вниз, и это опасное для нас место. Я хочу углубиться в лес, пока никто не явился.

Дальше мы ехали рысью, раздвигая хохлатые травы и разбрызгивая воду топких горных ручейков. Наконец добрались до конца долины и уже пешком преодолели череду крутых скальных полок. Мы с Каззеттой шли впереди, очищая естественную каменную лестницу от щебня, чтобы облегчить путь лошадям. Те шли за нами неохотно и неуверенно. Хотя спуск был лишь в несколько раз больше высоты дерева, мы потратили на него час с лишком, и все это время сердце колотилось у меня в горле.

Наконец мы оказались внизу, на мягком ковре из соснового опада, и я вновь смог дышать.

– Ай, было неприятно.

– Это непопулярный путь, – согласился Каззетта и вновь оглядел небо.

– Ястреб исчез, – заметил я. – Я уже смотрел.

Каззетта хмыкнул, и мы подошли к лошадям, чтобы сесть в седло.

Внезапно я почувствовал взгляд, будто осязаемое давление. Я круто развернулся.

– Что такое? – спросил Каззетта.

Я вскинул руку, всматриваясь в заросли. Лесные тени, низкие ветви деревьев, кусты, малина и императорская ягода. Мягкая коричневая лесная подстилка, хвоя, запахи сосны и белого тополя. Здесь кто-то есть, какое-то существо. Я напряг слух, внемля хрусту ломающихся под ногами сосновых игл. Попытался застыть, не обращать внимания на грохот сердца, дышать лесом, следовать движениям ветра, чириканью птиц…

За моей спиной Каззетта с шелестом обнажил меч. Я рассердился, что он так шумит. Но моя собственная рука тоже потянулась к мечу – страх не позволил ей остаться на месте.

– Кто здесь? – выкрикнул Каззетта.

Я хотел отругать его, но тут кусты зашелестели, и от зарослей отделилась тень. Среди деревьев возник человек, его зелено-коричневая одежда была тусклой, чтобы лучше сливаться с лесом. Приблизившись, он откинул капюшон.