– Наволанцы темны и кривы, как их переулки, – внес свою лепту Сино.

– И так же прижимисты, – с усмешкой добавил парл.

– Чужеземцы часто так утверждают, – признал я сквозь зубы. – Но все не настолько плохо.

– Сфай. Вас самого чуть не убили ваши собственные друзья, – сказал Руле. – Разве они не были коварны, изворотливы и темны?

Я вспомнил Пьеро, кидающегося на меня с кинжалом, и отогнал этот образ.

– В Мераи тоже бывают интриги и заговоры.

– Не как в Наволе, – с неприязнью сказал Руле. – Даже псы вроде моего дяди Чичека имеют порядочность откровенно заявить о своих намерениях. А не являться убийцей под покровом ночи.

– Неужели Навола – такое коварное место? – спросила девушка, кладя ладонь на мою руку.

– Не для нас, – ответил я, пытаясь скрыть раздражение.

– Но ходит столько историй о предательстве, – сказала она. – Думаю, я бы побоялась туда ехать.

Ее ладонь так и лежала на моей руке. Девушка была красивой, с высоко забранными темными волосами и зелеными глазами, широко распахнутыми, невинными и любопытными. Среди всех мерайцев она выделялась тем, что в ней не было злобы, лишь одно любопытство. Быть может, она и впрямь ничего не знала о Наволе.

К собственному изумлению, я понял, что повторяю услышанное от Агана Хана:

– Пусть наши переулки кривы, а волосы наших женщин извилисто уложены, но наши сердца вернее самых верных стрел, и мы всегда летим прямо к тому, что любим.

Я смело удерживал взгляд соседки, пока она не покраснела и не отвернулась.

Меня шокировала собственная самонадеянность. Я уже хотел было извиниться, поскольку не следовало говорить столь откровенно и так посягать на честь дамы, но было видно, что мои слова попали в цель и я одержал победу. Потому что дама опустила взгляд и раскраснелась. Она явно была очарована мной. Каким-то образом, при помощи нескольких слов, я заставил ее поверить, будто я смелее, могущественнее и отважнее, чем на самом деле. Будто я разбираюсь в женщинах…

Парл со смехом хлопнул по столу, разбив мгновение. Другие гости одобрительно кивали, смеялись и повторяли мои слова, а девушка, которую звали Аллессана, смотрела на меня из-под ресниц отнюдь не оскорбленная, а румяная и довольная.

Слуги принесли новые блюда, и мне вдруг стало тепло и уютно.

Ужин и беседа текли гладко, парл рассказывал истории про охоту, и лишь тот мужчина с кинжалом бросал на меня мрачные взгляды. Но меня это не тревожило, потому что я заслужил внимание девушки с павлиньими перьями в волосах и мерайское вино грело меня изнутри.

Глава 39

Глава 39