Внезапно я понял, о чем они говорят. Драконий глаз. Древнее ископаемое по-прежнему лежало на столе отца, как и при его жизни. И теперь глаз проснулся. Я чувствовал его. Чувствовал теплую пульсацию и, сам того не осознавая, повернулся к нему, как цветок поворачивается к солнцу, купаясь в его сиянии.

Казалось, тепло струилось из него, окутывало меня. Я смеялся над калларино, и дракон тоже смеялся. Он смеялся над глупым миром людей. Смеялся над нами, смеялся вместе со мной. Фаты свидетельницы, я чувствовал его присутствие, чувствовал пульсацию жизни, мрачное удовольствие от жалких обид калларино. Мы были одним целым, наслаждались чужими страданиями, и в темноте своего разума я видел драконий глаз.

Конечно, в действительности я ничего не видел, потому что был слеп.

И все же.

И все же мне казалось, будто вижу. Вижу, как он лежит на резном столе, изготовленном моими предками, покрытом хвалами Леггусу и изображениями фат и фавнов, золотых монет и драгоценных камней, торговцев, счётов и весов. Глаз был передо мной, дивное ископаемое с длинными тяжами глазных нервов, острых и блестящих; свет внутри него был живым, кошачий зрачок словно подмигивал мне из-под лоснящейся мутной поверхности…

На меня обрушился удар. Лицо вспыхнуло болью, причиненной рукой калларино.

– Прекрати!

Я с криком упал назад, щека горела. Последовал еще один удар.

– Я сказал, прекрати!

Я понял, что, сам того не сознавая, потянулся к глазу.

Я корчился на ковре, пытаясь закрыться от града пинков. Калларино не унимался. Драконий глаз исчез из моего сознания. Его словно накрыли черным боррагезским бархатом, погасив свет, заблокировав тепло, задув жизнь. Я пытался снова отыскать его, снова прикоснуться к огромному, могучему созданию, но оно исчезло, как будто его никогда и не было.

Казалось безумным даже вообразить, что оно существовало.

Сапог врезался мне в ребра. Я отпрянул и захныкал. Ужасно, когда тебя бьют, а ты даже не видишь, откуда прилетит удар.

Калларино стоял надо мной, тяжело дыша.

– Что это было? – растерянно спросил он. – Что здесь произошло?

Мерио задумчиво цыкнул зубом.

– Однажды Каззетта сказал, что у мальчишки связь с этой тварью. Что он каким-то образом пробудил ее душу. Каззетта говорил, что видел, как глаз заворожил мальчика. Он хотел, чтобы Девоначи от него избавился, но тот отказался.

– Суеверие?

– Най, Каззетта не был суеверным.

– Мне это не нравится, – заявил калларино. – Отведи его в башню. Больше он сюда не войдет.