– Что ты сделала с собой?

– Всего лишь решила жить. Никто не хочет умирать от старости. Я не исключение. И раз ты не способен это исправить, то я попросила Ламмаса помочь…

– Исправить? Что? Природу?! Естественный конец пути для всего живого? – воскликнул Джек, и Лора поняла, что ошиблась. То кипела в нем не боль и не печаль, а злость, ибо он сжал кулаки так крепко, что проткнул ногтями свои ладони. Лора увидела черные лунки на них, как пустоты, когда Джек яростно взмахнул рукой. – Так значит, когда Ламмас говорил, что некто призвал его в город, это была ты, да? Не Винсент, а ты, Доротея? Позволь мне задать тебе вопрос: как? Как тебе вообще удалось установить с ним связь?

– «Как», а не «почему»? – ухмыльнулась Доротея. – «Почему» тебе совсем неинтересно?

– Ты во мне разочарована, – ответил Джек вместо нее. – В этом все дело, я и так об этом хорошо осведомлен. А вот каким образом ты связалась с Ламмасом, мне до сих пор неясно…

– Начну с того, что ты прав, Джек: ты – мое самое большое разочарование, – пожала Доротея неказисто сшитыми плечами. – И как отец, которым ты всегда пытался зачем‐то для меня стать, и как хранитель Самайнтауна, и даже как любовник моей матери. Я начала искать таких, как ты, еще в тот день, как она почила. И нашла, хоть и не сразу. Вы ведь, духи пира, недаром зоветесь духами – хоть плоть имеете, но все равно мертвы. А куда мы идем, когда хотим связаться с мертвыми?

– В Лавандовый Дом, – догадался Джек.

– Верно. Или в магазин за спиритической доской. Когда я стала слишком немощна для этого, меня заменил Винсент. К тому времени я уже разбудила Ламмаса, как он сказал, и тот приехал. Ну, а дальше ты, должно быть, знаешь… Ламмас спас меня от старости, пойми. А вот ты не можешь спасти абсолютного никого, Самайн.

– Спасти? – переспросил Джек снова, и голос его гремел, как взрывалась гроза, там, на поверхности. Лора слышала ее даже из пещеры – воскресшая осень раскатами предъявляла на город и мир свои права. – Посмотри на себя, До! Посмотри, что ты сделала с собой. Это ведь руки Винсента, я прав? Узнаю его татуировки. Ты разобрала на запчасти собственного внука. Вот почему Ламмас его убил. Винсент думал, что жертвует себя для сына, но на самом деле это была ты. Он возвращал тебя.

– Здесь все как в клинике. Тяжело найти подходящего донора – человека, чьи части тела приживутся. Ламмас сказал, что родственные связи повышают шансы, – ответила Доротея так небрежно, потирая безобразные швы, будто рассказывала о покупке нового платья. Теперь было ясно, почему одно с другим выглядело так непропорционально: мужские мускулистые руки и женские плечи, в то время как пальцы словно вообще детские.