Глава 23. Прощание с Угольком
Глава 23. Прощание с Угольком
Элегиар. 2154 год, зима
— Уголек… Уголек, да отстань ты… Дай поспать, — ворчал Момоня.
Но настойчивые толчки продолжались, и вот юноша приоткрыл глаза, различив над собой крупную когтистую лапу, которой Уголек приводил его в чувство. В голове стоял туман от вчерашней попойки в честь рождения внука тавернщика «Пьяной свиньи». Тавернщик, проявив удивительную для его профессии щедрость, наливал всем завсегдатаям заведения, в число которых входил и Момо. Ну как входил… Входил тот, чей облик принял мимик.
Уголька ответ не устроил. Тогда он склонился к юноше и громко клекотнул. Со вскриком Момо схватился за оглохшее ухо и рывком подорвался.
— Да ты!.. Как же больно… Ты! Суповой… Да за что?! — запричитал Момо.
Впрочем, «суповой набор» уже доходил ему до груди, а потому слова застряли в горле и не нашли продолжения.
За два долгих месяца Уголек обзавелся сильными крыльями с черными, как обсидиан, перьями, размашистым хвостом и внушительным гребнем на голове. Теперь юноша все больше остерегался опрометчивых слов в его сторону, боялся, поскольку не раз был свидетелем, как ловко феникс справлялся с тушками, разрывая их зубастым клювом и острыми когтями, а то и вовсе заглатывал целиком.
Уголек спорхнул с топчана к мешку на полу и нырнул туда с головой. Затем вынырнул и, демонстрируя, что, дескать, еда кончилась, ухватился клювом за дно мешка, потряс. И снова клекотнул, уже требовательнее.
— Да я понял… — устало отозвался Момо. — Черти б тебя побрали, что за вечно голодная птица! Как оно у тебя там сгорает так быстро…
Тем временем Уголек уже озабоченно скакал по матрацу на полу, на котором ютился Момо, кутаясь в тряпье от холода. Затем он перепорхнул с матраца в свое гнездо, честно отвоеванное в бою, а оттуда на стул, опрокинув его своим весом. В комнатушке портного такой большой птице уже было тесно.
Отчасти придя в себя, Момо сначала оглядел все туманным взором и почесал оглохшее ухо. Потом поднялся. Сойдя с толстого матраца, купленного на выделенные под птицу деньги, он почувствовал под ногами ледяной пол и, по-детски скривившись, натянул шерстяные чулки с башмаками. Наконец, одевшись потеплее, потому что на улице гулял холодный зимний ветер, пошел по разбросанной в комнате соломе (Уголек опять подрал его матрац) к углу, чтобы набрать из деревянного ведра воды. До праздника Гаара было еще полмесяца, но морозы, столь непривычные для Юга, сковали улочки Элегиара.