Горрон де Донталь, вымученно улыбаясь, принял удар от оговоренной череды смертей и прерываний родства, спрятавшись в комнатах горящего замка, чтобы переждать.

Барден Тихий поднялся в кровати в башне среди гор, хватаясь ручищами за седо-рыжие космы. Натужно и тяжело он вздохнул, как старый медведь, которого разбудили от спячки.

Теорат Черный и Шауни де Бекк вышли в коридор, и на их лицах было написано скорее удивление от произошедшего.

Амелотта де Моренн истерично закричала на постоялом дворе по пути в свое герцогство, не веря произошедшему.

Марко проснулся в пещере среди снегов. Он оглянулся, освобождая разум от оков сна. Коснулся пальцами груди с торчащими ребрами, где билось иссушенное голодом сердце. И спустился со своего алтаря, отчего с него осыпались труха, листья и снег.

Винефред оторвался от девицы в кустах. По его телу пробежала судорога, и старик, походящий более на вурдалака, чем на человека, отполз за груду дров в старой деревне, расположенной в независимых землях нейлов. Он переждал вспышку боли, вытер окровавленный рот, переглянулся с товарищем Сигбертом, который допивал другое тело.

Ольстер Орхейс, который лежал у костра, резко крикнул от боли, разбудив слуг. Он уже почти миновал Солраг, и его обозы были готовы вот-вот въехать на скалистые земли ярла.

Асска, красивое лицо которой было перекошено в маске смертельного испуга, вбежала к своему отцу-мужу в кабинет. Она потянула уж было к нему свои белые руки, но, испугавшись уже его изуверского вида, вдавилась от ужаса в стену.

Гордий Яхт очнулся от своего долгого сна в небольшом, поросшем плющом домике у моря.

Джазелон Дарру, помещик из Сангары, рухнул на мешки зерна на складе, когда проверял работников. К нему сначала кинулся Тирготт, его нареченный сын, но и его скрутила лютая боль.

Синистари, очнувшись после вспышки боли, приказал собирать вещи и седлать лошадь.

Федерик Гордый и помещик Намор из Рудников — два соседа — отдали распоряжение слугам готовиться.

Мелинай де Джамед Мор, граф мелких земель, подобающих более барону, разрыдался от счастья, что честь его исчезнувшего друга, Коа Шанриса, которого считали изменником, будет восстановлена. Он уже много сотен лет взывал к справедливости.

Супружеская пара из Гутемара Однорукого и Ядвиги, пережив удар от смерти товарища в постели, подле друг друга, тоже спешно засобиралась.

Асканели де мор Скрам, сосед Йевы, заволновался в лесах, понимая, что это потрясение приведет к переполоху и ему придется покинуть свою избу в глуши, где он жил вместе с вурдалаками, почти как зверь.