Из оцепенения ее вывели голоса. Тихие, сдавленные, но слышимые сквозь тонкую стену.

– Конечно, уверена! – шикнул женский голос. В ответ ей что‑то пробормотали, и она добавила: – Та женщина, что приходила за мазью на днях. Говорила, что ухаживает за сестрой. Мол, та не в себе, поэтому и пришлось увезти ее подальше. – Последовала еще одна едва слышимая реплика, так что могло показаться, будто хозяйка разговаривала сама с собой. – Ты бы ее видел: болезная, диковатая, грязная. – С этим Флори, заглянув в зеркало, поспорить не могла. – Много ли в нашей глуши умалишенных? Она это или нет, пусть разбираются сами. Наш долг о ней позаботиться. – На этот раз пауза была короткой, как и ответ. – Пригляди за ней. А я пока пошлю за той госпожой. Вдруг она ищет сестру.

Голоса стихли, хлопнула дверь.

Сердце гулко забилось в груди, когда Флори поняла, что попала в ловушку. Приняв ее за умалишенную, они будут держать ее, пока не появится Гаэль. И кому они поверят? Флори видела ответ в зеркале.

В комнате не было окна, и единственный путь к свободе проходил мимо врачевателя, которому наказали приглядеть за сумасшедшей, сбежавшей из-под опеки заботливой родственницы. Ее душило отвращение от одной мысли, что Гаэль назвалась ее сестрой.

Флори выждала немного, обдумывая, как поступить. Чтобы выбраться из дома, ей придется противостоять мужчине, а того, кто намного сильнее, лучше не подпускать к себе близко. Она взяла деревянный ковш и наполнила его кипятком из котла.

Перехватив рукоятку покрепче, Флори распахнула дверь и вышла. В коридоре, отделявшем ее от спасительного выхода, появился высокий крепкий мужчина – вылитый костоправ. Руки он держал за спиной, но запах усыпляющего дурмана было не утаить. Значит, вот как за ней собирались «приглядеть». Злость и отчаяние, завладевшее ею в этот момент, рассеяли последние сомнения.

– Отойдите. – Она хотела придать своему голосу твердости, но тот все равно предательски дрогнул, когда ей пришлось повторить свое требование: – Прочь!

Врачеватель сохранял спокойствие и даже попытался с ней заговорить, будто приготовленная для нее тряпица, пропитанная усыпляющим раствором, не изобличала его намерений.

– Не бойся меня. Я хочу помочь.

Флори шагнула навстречу, притворившись, что поверила его лживым словам. Ободренный удачным началом, он продолжил:

– Что с тобой? Тебе нужно какое‑нибудь лекарство или…

– У вас есть мазь от ожогов? – спросила она, сократив расстояние между ними еще наполовину. Теперь их разделяло всего несколько шагов.

– Конечно.

– Это хорошо. Потому что она вам понадобится.