– Я такого не говорила.
Он сконфуженно улыбнулся:
– Согласен, Бейли слегка перестарался, но, надеюсь, ты его простишь.
По ее молчанию он понял, что его нелепого оправдания недостаточно, чтобы объяснить это решение.
– Прости, что не посоветовался. Не было времени. Отменить статью газетчики не могли, но предложили исправить текст. Я не силен по части красноречия, так что поручил дело Бейли.
– Вот как? То есть это слова твоего советника? – хмыкнула она, изогнув бровь. – А что обо мне написал бы ты?
Он почесал висок:
– Боюсь, это слишком откровенно для газет.
Илайн усмехнулась и шлепнула его по плечу свернутой газетой, словно муху прихлопнула.
– Это значит, что ты не злишься на меня? Или наоборот? – уточнил он.
– Нет. Я… тронута. Мне даже кажется, я сейчас могу заплакать.
– Это все дым от жареной рыбы. У меня тоже глаза режет.
Он отвел ее к берегу, где был свежий ветер и соленый воздух. Они прошли по волнорезу, держась за руки. Шум моря заполнил молчание между ними.
– Думаешь, я справлюсь? – спросила Илайн чуть погодя. Она стояла на краю волнореза, напряженно выпрямившись и глядя в воду с такой сосредоточенностью, словно готовилась к прыжку.
– Уверен. Ты пример силы и характера для остальных островитянок.
Илайн вздохнула:
– В том‑то и дело, Ри. Я ничем не отличаюсь от них. Не знаю, имею ли право быть примером. Ведь я такая же, как они. И я такая, какой меня представлял мой брат. Как бы я ни бежала с Ислу, я живу по его традициям.
Илайн замолчала, прикусила губу и посмотрела ему в глаза. Одного взгляда было достаточно, чтобы он все понял.
– Я, конечно, не «Делмар-Информер», – сказала она, – но у меня тоже есть для вас новость, господин Уолтон.