Глава 37

Глава 37

Время для Дауда тянулось бесконечно. Мгновения превращались в минуты, минуты становились часами, наваливались друг на друга дни как камни на погребальном кургане, высились вокруг, и вскоре он совсем перестал отличать один от другого. Сколько прошло? Недели? Месяцы? Может, годы? Нет, не так долго… иначе он бы уже умер. Лучше бы он умер.

Камень под ним вытягивал все тепло, холод тянулся к нему как призрак, маячащий на краю кладбища, манящий идти за ним…

– Будь ты настоящий… – прошептал Дауд, – я бы пошел.

Боль во всем теле стала привычной, как любимая одежда. Он с трудом встал, прошаркал к поганому ведру, которое выносили раз в день. Другое ведро, но с пищей и водой, спустили на другой конец каменного мешка несколько часов назад, но Дауд к нему не притронулся. Бечевки, на которых спускались ведра, были слишком тонки, не выдержали бы его вес.

Он подумал, не поесть ли, но аппетита не было. Стоило ему откусить хоть немного, как желание возвращалось, но желание чего – он не понимал. Крови, возможно. Но почему? Почему он начал жаждать крови? Неужели Хамзакиир разбудил его дар, просто начертив на лбу символы?

Увы, в Училище ему не было нужды изучать алую магию, так что знания его ограничивались общими чертами: маги используют кровь, свою или чужую, ради темных целей.

– Нет, – возразил он сам себе, и эхо подхватило его голос. – Это несправедливое замечание.

Их цели не всегда были темными, он был предвзят, потому что ассоциировал алых магов с Хамзакииром, однако в истории Каимира было множество героев, решавших своим даром исход битвы, порой – чтобы помочь Шарахаю. Кровь – всего лишь инструмент.

И все же… откуда этот голод? Чего так желает тело? Неужели крови первых богов, как сказал Хамзакиир? Но ведь это – жажда эреков, зависть юных богов, которым не досталось того же, что людям. Неужели она каким-то образом передалась первым магам, а от них – следующим? В этом был смысл: так же родители передают детям свою кровь.

Однако это не объясняло наличия магов крови, пробудившихся без чужого участия. Вопросы, бесконечные вопросы без ответов…

Закончив с ведром, Дауд снова лег, чувствуя, что сейчас его накроет новая волна агонии. Долгий жалобный стон вырвался из груди от одной мысли о том, что вот-вот начнется… Но поздно, оно уже началось: зародилось где-то за ребрами и в мгновение ока охватило все его существо, процарапывая себе дорогу. Неуемный зуд, ноющая боль… Голод, который невозможно насытить ни едой, ни питьем.

Он отполз к стене и ударился головой о камни изо всех сил, надеясь почувствовать хоть что-то, кроме ощущения, будто стенки колодца сдавливают его. Он бился о стену снова, и снова, и снова, в такт с ударами сердца. На лбу проступила кровь, но ему было все равно. Остановить эту дрянь, убить…