– Приведи его, и скажу.

Она сняла с оружейной подставки копье, бросила его на песок и, спустив с борта веревочную лестницу, слезла сама. Рамад обернулся к Дана'илу. Первый помощник стоял по стойке смирно, готовый на все, кроме того, чтобы затаскивать Мерьям обратно. В ответ на вопросительный взгляд он только плечами пожал.

– Что ж, тащи его, – бросил Рамад и спрыгнул на песок.

Мерьям вышла на пустошь. Черная каменистая земля под ногами выглядела странно, будто стекло. Шаги Рамада гулко отзывались среди камней, тонкие ручейки песка струились, гонимые ветром. Порой вокруг раздавались призрачные, жуткие звуки, будто стоны давно забытого божества.

Вскоре матросы вытащили на палубу связанного мужчину с кляпом во рту и под конвоем потащили к Мерьям и Рамаду, решительные, вооруженные до зубов, готовые к любой опасности. Пленник то и дело вертел головой по сторонам, тяжело сопя. Он понимал, что его ждет.

– В этом мире есть существа, которые куда старше нас с тобой, – сказала Мерьям, ведя их куда-то вглубь пустоши. – Создания, способные заглядывать в другие миры. Они будут говорить с нами.

– Но нужно заплатить цену.

– Верно, – мрачно усмехнулась Мерьям. – Нужно заплатить цену.

Конечно, он знал, зачем Мерьям велела забрать с собой пленника, хозяина дубильни, укрывавшего Масида. Масид не стал задерживаться на одном месте, и они бы взяли его, не помешай Алдуан… Эта несправедливость мучила Рамада, как нож в ране. Отец его убитой жены запрещает трогать убийцу! Но про пособников Масида царь ничего не сказал, поэтому когда Мерьям потребовала кровавой жертвы, Рамад сразу понял, кого выберет.

Вдалеке наконец показалось то самое место, которое искала Мерьям: мелкое углубление в камне. От него во все стороны бежали трещины, словно нечто рухнуло туда много лет назад.

– Сюда, – сказала она, указывая на углубление кончиком копья. Кожевенник был напуган, но не молил о пощаде. Он лег в углубление как в могилу, дрожа, прижав связанные запястья к лицу и безостановочно бормоча молитву Бакхи. Мерьям стояла над ним с копьем наготове, как часовой. Вот она занесла копье над головой обеими руками, шепча что-то на языке древних магов, обошла вокруг жертвы раз, второй, третий. С каждым кругом слова ее становились все громче.

– Гулдратан! – крикнула она, задрав голову к темнеющему небу, и одним ударом пронзила грудь жертвы.

Кожевенник закричал, извиваясь, схватился за копье, будто пытаясь вытащить, но оно глубоко вошло в камень, и скоро голова несчастного запрокинулась, тело обмякло.

Рамад удивился неожиданной силе Мерьям. Как она смогла вонзить копье так глубоко, что камень поглотил половину острия? Сам Рамад ни за что бы не смог повторить этот подвиг… да ни один из его людей не смог бы. Но Мерьям сделала это с легкостью, магия бурлила внутри нее.