– А ты, выходит, пришла забрать должок.
– Ты будешь молить о пощаде.
На мгновение комнатушка погрузилась в молчание, но вот Саадет попытался сбить с Чеды шлем. Он был быстр, но Чеда ожидала выпада: отклонилась назад и шлепнула его по руке. Он попытался снова и в этот раз получил ребром ладони по шее. Крепко.
Саадет закашлялся, побурел, как рак, и кинулся на нее, но она проворно отскочила в сторону и приняла стойку. В комнатушку вошли двое охранников с утыканными гвоздями дубинами. Первый выразительно постучал по скамейке.
– Обождите с этим! Правила вы знаете. Когда ударит гонг, тогда хоть жрите друг друга. Не раньше.
Саадет нахмурился и обвел комнату тяжелым взглядом.
– Девчонку не трогать. – Он обернулся к Чеде. – Никому.
В ответ послышалась ругань и плевки, но на арене, когда Пелам выпустил гадюку и пришло время решать, кто с кем будет сражаться, никто не выбрал Чеду.
Бой за боем. Пока их не осталось всего шестеро.
Сам Осман пришел посмотреть на бои. Сидя в своей ложе, он с интересом наблюдал, как выпущенная Пеламом гадюка ползет к Саадету, но вот его выбора он не ожидал, даже выпрямился в кресле. Зрители заволновались тоже: такого странного боя они уже давненько не видели.
Интерес Османа был понятен, но Чеда заволновалась еще сильнее. Что, если Пелам рассказал ему о ней? Но в маске Осман ее все равно не узнает. Она выбросила из головы все мысли, мешавшие бою: сосредоточься или проиграешь. А если проиграешь, значит, все было зря. Она знала, что это будет смертельный поединок: Саадет тоже попытается ее убить. Что ж, по крайней мере честно.
Дождавшись ухода остальных бойцов, Пелам поклонился Саадету.
– Саадет ибн Сим из Маласана! – громко объявил он и поклонился Чеде. – Белая Волчица из Шарахая!
Никто еще не слышал о Белой Волчице, но зрителям достаточно было того, что она – шарахани, а ее противник – маласанец. На такие бои всегда ставили много, однако редко силы оказывались настолько неравны. Будь это обычный день, Пелам такого не допустил бы, но на турнире с жеребьевкой среди шестидесяти четырех участников подобные неожиданные сочетания случались. Конечно, перевес в ставках был в сторону Саадета, и Чеду это неожиданно разозлило. Скорее бы прозвенел гонг!
Прежде чем подняться на арену, она бросила в рот два лепестка. Ей не хотелось глотать их, не убедившись, что выйдет против Саадета, но на арене, при всех, делать этого нельзя. Выбора не осталось.
Два лепестка. Она никогда еще не глотала больше одного, и это волновало ее даже больше боя.
Она думала, что знакомые ощущения придут быстрее и сильнее, но не думала, что