Я пожала плечами. Меня мало утешало, что мужская привычка кулаками отстаивать свою точку зрения оказалась универсальной, свойственной не только человеческим мужчинам.

Я затаила дыхание, коснулась плеча Атриуса и… хихикнула. Он выразительно посмотрел на меня: не спятила ли.

Не дав ему и дальше сомневаться в здравости моего рассудка, я сказала:

– Нашла. Я знаю, как мы проберемся к выходу.

41

41

Услышав общий рев слейвиков, я начала сомневаться в правильности своего решения.

Крик одного слейвика уже был способен пробрать до костей. А тут – десятки глоток, ревущих одновременно. Это был настоящий оркестр смерти. Мы приблизились к ним настолько, что задыхались от их зловония – смеси запахов гнили и крови. Я могла следить за слейвиками без всяких нитей. Окрестные скалы дрожали, когда эти сильные твари перепархивали с места на место.

У поворота я остановилась. Атриус едва не налетел на меня. Видимость в этом месте была совсем никудышный, и вампирское зрение оказывалось по большей части бесполезным.

– Они там, – едва слышно прошептала я.

На челюсти Атриуса слегка дернулась жилка. Его сущность выражала сосредоточенность и решимость. Не будь мои мысли заняты кровожадными чудовищами, находившимися совсем рядом, я бы восхитилась бесстрашием Атриуса. Стала бы думать, почему Ниаксия не ценит такого приверженца, как он. Вряд ли на всей планете найдется еще кто-то, готовый без колебаний взяться за выполнение самых немыслимых заданий своей богини.

Но стоило Атриусу взглянуть на меня, как его решимость дрогнула. Это длилось всего мгновение. Просто чудо, что я успела заметить.

Он стремился придумать способ, при котором моего участия вообще не понадобилось бы. Я это знала, хотя Атриус не сказал ни слова. Но мы оба сознавали, что без моего участия не обойтись. А вот без его участия можно. Мы об этом спорили. Было бы нелепо подвергать опасности полководца пусть и небольшой, но армии. Пусть на его месте окажется Эреккус или любой другой воин.

Атриус и слышать не желал о таком варианте.

Итак, нам обоим предстояло осуществить, пожалуй, самую опасную и самую глупую из моих затей. Если мы погибнем, на этом все и кончится.

Мало сказать, что ставки были высоки. Они нас сильно будоражили.

– Готов? – шепотом спросила я.

Он посмотрел на меня так, словно более глупого вопроса не слышал.

Естественно, он был готов всегда.

Атриус неторопливо вышел вперед. В руках он держал три фляжки, в которых бултыхалась кровь.