ПриключенияПоймать океанстр 282
Светлый фон
Она просто стояла на причале и таращилась на людей. Я подумал даже, что дурочка. Другие дети подбегали, спрашивали про наш улов – мы всегда находили на островах что-то интересное, не опостылевшие черепки, а целые книги, оружие или странных кукол с пугающе живыми лицами, – но она не подходила. Она вообще не двигалась. Ветер задирал ее грязное платье, а ей было все равно. Мне стало любопытно. Я уже увидел ее дырявые трусы – это ли не повод познакомиться? Жестом попросив народ пропустить меня, я приблизился. Решил, что даже выпивка подождет. Ха-ха. А девчонка уперлась пальцами мне в грудь и спокойно, без тени раздражения сказала:

– Мешаешь. – И, чуть подумав, добавила: – Вы все мешаете.

– Мешаешь. – И, чуть подумав, добавила: – Вы все мешаете.

Я даже не подобрал слов. Она обошла меня: для нее, видимо, разговор был окончен. Меня это не устраивало. Однако стоило мне открыть рот, как она пригрозила:

Я даже не подобрал слов. Она обошла меня: для нее, видимо, разговор был окончен. Меня это не устраивало. Однако стоило мне открыть рот, как она пригрозила:

– Одно слово про трусы – и я тебе врежу.

– Одно слово про трусы – и я тебе врежу.

– А дотянешься? – спросил я с вызовом.

– А дотянешься? – спросил я с вызовом.

– Куда надо – дотянусь, – ответила она лениво и дернула плечами, смахивая с них волны каштановых волос.

– Куда надо – дотянусь, – ответила она лениво и дернула плечами, смахивая с них волны каштановых волос.

– И откуда ты такая? – Не знаю зачем, но я тянул время.

– И откуда ты такая? – Не знаю зачем, но я тянул время.

– Взрослые говорят, меня океан бросил. А ты?

– Взрослые говорят, меня океан бросил. А ты?

– А меня бросило небо, – отшутился я.

А меня бросило небо, – отшутился я.

– М-м, понятно. Может, хотя бы представишься? – Она не смотрела на меня. И даже воздушный корабль, который так интересовал малышню, был ей безразличен.

– М-м, понятно. Может, хотя бы представишься? – Она не смотрела на меня. И даже воздушный корабль, который так интересовал малышню, был ей безразличен.

– Вальдекриз, – произнес я величественно.