Она не могла, не так просто. А где ее размышления про искру? Где обещанное грандиозное перерождение? Его нет. Зато есть маленькая Асин, идущая хвостиком за папой и отряхивающая от муки руки.

Не этого ли я хотел?

Не знаю. Уже ничего не знаю.

Я поговорил с Каррэ. Как можно осторожнее.

Она никогда не говорила обо мне.

У нее был лишь безликий и безымянный друг.

Но мы летали с Каррэ. И ему явно хотелось выговорить всю свою боль.

Она сказала: «Прости». Сказала: «Я хочу. Я не могу. Я не понимаю». Она плакала, пока ее голос не заглушило китовье пение, и рвала на себе волосы. Каррэ вспомнил, что она пыталась забрать Асин, подхватить на руки, но он не дал. И тогда она просто упала, будто бы даже случайно, свесившись за борт. К китам, к океану. К своему проклятому одиночеству, бросив все! И чуть не утянув на глубину собственную дочь.

Я не пойду за ней. Считай это чем хочешь, даже обидой.

А может, я все еще хочу увидеть ее в Асин? Но нет, она слишком Каррэ. Безболезненно слишком. Иногда от этого становится легче.