– Ваш отец-папа искал постоянное. Чтобы затем тоже стать таким. Но не успел. Он был очень старым. И время перемололо его.

– Ты сказала, что нашла способ обмануть смерть, – напомнил я, не желая в очередной раз слушать о целях Танедда Танвара. И без разницы, какое место в них занимал я.

– Асин. – Маритар улыбнулась, играя роль любящей и заботливой матери, которой никогда не была. – Она не человек. Она искра. Чистая, сильная, яркая. Шумящая искра. Такой ее сделала я.

Я был готов слушать, но примерно понимал, к чему она ведет. Мой отец-папа, Танедд Танвар, натолкнул ее на мысль о создании чего-то почти-вечного, постоянного. Вот только он был человеком, а она – чистейшим шумом со дна океанских глубин. Каким-то чудом принявшим смертную форму и явно отдавшим за это мозги.

– И что? – процедил я.

– Мое тело увядает. Потому что оно изначально не человеческое. Однажды я обязана буду вернуться туда, где протяну чуточку дольше, в теле, которое, ты знаешь, я не слишком люблю… – Она поскребла ногтями по шее, видимо, намекая на жабры. – Иначе я не успею. Так же, как не успел ваш отец-папа. – Она и правда собиралась провернуть с крошкой-булкой то же, что когда-то провернули со мной? – И я решила отдать Асин почти весь свой шум – оставить себе лишь щепотку, достаточную, чтобы еще немного пожить в своем теле. Накормить Асин собой. Создать идеальное тело, которое я впоследствии смогу занять, слившись с собственным шумом. Ну, мне кажется, это должно сработать. Конечно, поначалу я боялась, что она умрет. Все-таки она такая маленькая. Но она жива! Жива. А значит, я все делаю правильно.