Костер! Они совсем близко!

– Ааааааиииии!

Вопль ушел в поднебесье, стал на мгновение птичьей трелью и сорвался в визг. Каланда?

Я неслась, треща и топая, напрочь забыв, что хотела подкрасться незаметно. Какое «незаметно», с такими-то криками! Неужели так и должно быть? Райнара говорила…

– А! Аааа! Ххххххххх… ААААААААА!!!!

В глазах плясала огненная карусель. Скорее! Скорее!

По лицу стегнули ветки, стволы отшатнулись прочь – открытое пространство полыхнуло стеной огня. Большой костер. До самого неба. До черного беззвездного неба, шатром раскинувшегося над перекрестком дорог. Черный проклятый шатер, яростный огонь выше меня ростом, и столб искр, соединяющий первое и второе.

– Аааахххх…

В сердцевине костра, в слепящей огненной мути, мечется двойная тень. Контур плывет от жара, плещут крыла, взмахивают руки, тонкая фигурка рвется на свободу, тварь из сажи и пепла вяжет ее хвостом, кутает крылами, кувыркается над головой, крест-накрест чертят искры, в небо летит истошный вопль: АААААААААААА!!!

– Каланда!

Стена огня прыгает мне навстречу.

Ноги не чуют земли, мне кажется, я лечу. Двойная тень сливается воедино, вижу темный крест распахнутых крыл в ореоле сизого света, и туда, в самый его центр, ударяют мои ладони. Но твари уже нет, я толкаю Каланду в грудь и бесконечную долю мгновения гляжу на ее лицо: оно сияет как солнце, а глаза ее багровы. Пламенный ветер раздувает волосы и трубит словно войско, идущее на штурм. Натянутая ткань жара лопается, я выпадаю в ночь.

Головой вперед.

Каменистая земля перекатывает меня в ладонях, утыкает носом во что-то мягкое.

Каланда? Под веками полно пепла и пыли, сквозь слезы маячит светлое пятно. Шарю руками, щупаю. Что-то мокрое… что это? Шея, плечи, мягкая ткань рубахи…

– Ты… Ты!

Рывок за волосы.

– Где? Куда ты ее дела? Где?

– Райнара?

– Говори! Говори!