Я сжал ее руку, и сердце зашлось от радости.

Страттори склонилась над ней:

– Лакс Ревелль, с твоего разрешения я переведу твою смертельную рану на Милдред Ревелль и… вот этого молодого человека.

Я метнул сердитый взгляд на доктора Страттори. Слово «смертельная» нам ничуть не поможет уговорить ее.

Лакс не ответила, но ее лицо еле заметно напряглось.

– И на меня, – заявил Роджер. – Умирать – так всем вместе.

И положил руку поверх моей и Милли. Меня захлестнуло теплое чувство благодарности.

Но Лакс все равно не шевелилась.

– Лакс, пожалуйста. – Я погладил ее по щеке. – Позволь, мы тебе поможем.

– Нет. – Слово прозвучало очень тихо, но отчетливо. – Хватит страданий.

– Поделись своим бременем, и мы все будем живы.

Роджер наклонился к Лакс:

– Не строй из себя мученицу. Ты же сама мне это говорила.

Лакс попыталась приподнять голову, но опять зашлась в приступе кашля. Все тело сотрясалось, между спазмами она едва успевала вдохнуть.

Я бросил взгляд на Роджера, но он покачал головой. Больше он ничего не мог сделать.

Я прижался губами к ее лбу – он был холоден как лед.

– Я же говорил, мы вместе найдем решение. Вот оно. Прими нашу помощь.

Она покачала головой, и по щеке скатилась слеза.

Ох уж эти упрямые Ревелли.

– Ну хотя бы раз в жизни скажи «да», – умолял я. – Пожалуйста. Если не ради себя, то ради меня.