– Как же мы попадем туда? – уточняет Вентос.

– Единственным доступным нам способом. – Я расправляю плечи. – Войдем через дверь.

– И нас просто так пропустят?

– Охрана меняется в полночь. В это время больше всего шансов избежать лишних расспросов. – Я быстро смотрю на луну. – Приготовься и не высовывайся.

– Хорошо, как скажешь.

Как ни странно, Вентос даже не пытается спорить, не задает вопросов, не сомневается в разумности плана. Когда луна скрывается за облаком, по другую сторону решетки начинается какое-то движение. И я решаю не терять больше времени.

Опустив руку к бедру, мысленно повторяю все, что Дрю когда-либо рассказывал мне о своей жизни, и рывком открываю дверь в крепость. В голове тут же начинают звучать предостережения старейшин Охотничьей деревни. И мамины.

«Никогда не пытайся следовать за братом в крепость, Флориана. Теперь он охотник и живет в мире, для которого ты не создана. Если прошмыгнешь в крепость, даже просто чтобы поглазеть, наказанием станет смерть».

Тридцать три

Тридцать три

Как я и ожидала, двое стражников, дежуривших в небольшом проходе, который ведет во внутренний двор крепости, уходят, через плечо бросая усталые, скучающие взгляды на двух охотников с опущенными головами, мокрых от болотного тумана и по колено перепачканных в грязи. Один из стражников останавливается, но не задает вопросов, мечтая, вероятнее всего, о том, как бы скорее добраться до кровати.

Я опускаю руку и провожу большим пальцем по кромке лезвия. На пол падает красная капля. Вентос повторяет за мной; в тусклом свете его кровь по виду почти не отличается от моей.

Не говоря ни слова, мы выходим в пыльный внутренний двор крепости, в плотно утрамбованную землю которого накрепко въелся запах крови и пота. Сколько времени провел здесь Дрю, сражаясь и проливая кровь? Или специальные занятия с Давосом проводились в другом месте?

Несмотря на острое желание остановиться и поразмыслить над этими вопросами, я иду дальше. Для всех я охотница, бывавшая в этом месте десятки, а то и сотни раз.

Вслед за стражниками мы входим в главный зал, заполненный столами и скамейками. Несмотря на поздний час, здесь больше народу, чем я ожидала. Дрю как-то упоминал, что во время охоты многие остававшиеся внутри охотники не ложились спать, но я все же надеялась незаметно пробраться по тихим темным коридорам. Часть охотников благоговейно молчат, про себя молясь старым богам, чьи имена давно затерялись во времени, остальные едят и беседуют. Есть и такие, кто в одиночестве полирует свои серебряные серпы. Что ж, по крайней мере, они хорошо ухаживают за лезвиями.