Мне казалось, что я снова в лодке, плыву по накатывающимся волнам, и я была так захвачена ощущениями – лошади подо мной, ветра на моем лице, жеребца, без особой охоты повинующегося поводьям в моих руках, уверенностью, исходящей от Талина, сидящего позади меня, – что я позабыла о страхе.

– Отлично, – сказал Талин, перегнувшись через мое плечо. – Ты можешь отпустить его, если готова.

Я кивнула и немного выпустила поводья сквозь пальцы, и жеребец снова рванул вперед. Мы мчались, вдалеке виднелись зеленые холмы, над нами до горизонта простиралось голубое небо – все это давало мне то же чувство свободы, которое, должно быть, испытывает лошадь. Я ослабила хватку на поводьях, давая ему столько контроля, сколько осмелилась, и отпустила его. Ни один из нас не был свободен в полном смысле этого слова, но на мгновение я почти поверила, что мы навсегда уезжаем из темной тени горы.

Я представила себе, как Зейди ждет меня у самого берега и я плыву ей навстречу. Нам не нужно было бы говорить о том, что произошло в отсутствие друг друга, потому что единственное время, которое действительно имело значение, – это когда мы были вместе. Казалось, что этого периода разлуки никогда будто и не было, как дурного сна, о котором мы забывали, когда утренний свет согревал наши щеки.

Тогда я поняла, что никогда не смогу провести остаток своей жизни вдали от Зейди. Вариния, океан, даже мои родители – я могла бы выжить без них. Но моя сестра была так же необходима мне, как солнечный свет, как воздух. Когда-нибудь я найду способ вернуться к ней.

К тому времени когда Талин взял поводья и перевел жеребца на шаг, по моим щекам текли слезы. Я не замечала их, пока не почувствовала его палец в перчатке на своей коже. Я закрыла глаза, выжимая остатки слез, и в изнеможении откинулась на него.

– Собирается дождь, – сказал он. – Мы переждем его у деревьев.

Он спешился и повел жеребца к небольшой роще вязов неподалеку от дороги. Он улыбнулся мне, когда мы нырнули под крону большого дерева.

– Нас ждет долгий путь, – сказал он, протягивая руку, чтобы помочь мне. Я скользнула в его объятия, и всего на мгновение он поднял меня над землей, как будто я была для него легкой как перышко, прежде чем осторожно опустить меня на землю. Листья были достаточно густыми, только редкие капли пробивались сквозь крону, и я опустилась на траву под деревом, вздыхая с облегчением.

– Ты отлично справилась, – сказал Талин, прислоняясь спиной к стволу. – Я боялся, что Ксандер устанет раньше тебя.

– Мне нравится ездить верхом. Это каким-то странным образом напоминает мне пребывание в океане.