В какой-то момент Байр прочищает горло, и она заставляет себя отвести взгляд от неба и посмотреть на него. Он стоит к ней спиной, лицом к озеру и той дыре во льду, которую сделали Хеймиш и Леопольд.
– Киллиан, ты был лучшим братом, о котором я только мог мечтать, – говорит он мягко, и его слова уносит ветер. – Когда ты был жив, мне казалось, что я всегда оставался в твоей тени. Почти во всем ты был умнее, сильнее, храбрее, лучше меня. Были времена, когда я даже обижался на тебя за это. Теперь я бы все отдал, чтобы вернуть тебя, каким бы невыносимым ты ни был. Но не проходит и дня, чтобы я не чувствовал твоего присутствия, направляющего меня на верный путь.
Он останавливается, делая глубокий вдох.
– Я надеюсь, ты понимаешь, почему я делаю то, что делаю, даже если ты с этим не согласен. Я надеюсь, что однажды ты простишь меня за это.
Дафна сглатывает. В горле у нее пересохло. Байр говорил ей, что Киллиан никогда не знал о его связях с повстанцами. Он говорил, что думал, что со временем Киллиан смог бы понять, но у них не выдалось такого шанса. Внезапно она понимает, какая сила содержится в разговоре с мертвыми во время их звездного путешествия, пусть даже мертвые не отвечают.
Она тоже хотела бы попросить прощения у Софронии.
– Пусть звезды направят тебя домой, к покою, которого ты заслужил среди них, – говорит Байр традиционные фривийские траурные слова.
Дафна и остальные повторяют эти слова как раз в тот момент, когда Байр переворачивает урну Киллиана вверх дном и пепел высыпается в озеро Олвин.
На мгновение вокруг них воцаряется тишина, и Дафна снова поднимает лицо к звездам, ища в созвездиях какой-то смысл.
Ее внимание привлекает идущее с юга Одинокое Сердце – одно из их с Беатрис и Софронией созвездий рождения.
Одинокое Сердце символизирует жертву и страдание. Конечно, не самый благоприятный знак для рождения, но Дафна никогда не чувствовала его так сильно, как этой ночью. Ужас скручивается у нее в животе; сколько еще страданий она сможет вынести?
Воздух наполняется ароматом теплого сахара и роз, и Дафна глубоко вдыхает. Софи. Если она закроет глаза, то сможет представить, что Софрония стоит рядом с ней. Этот запах принадлежит именно ей – смесь розового мыла, которым она пользовалась, и сладкого аромата, который оставался с ней после походов на кухню.
Если Дафна сосредоточится, то сможет услышать смех Софронии, услышать, как голос сестры эхом отдается в ее голове.
Она даже чувствует, как Софрония обнимает ее. Она помнит все ночи, когда Софи просыпалась от кошмаров и, чтобы успокоиться, забиралась в постель то к Дафне, то к Беатрис. Иногда все трое ложились в одну постель и часами не спали, шепчась и хихикая вместе, пока небо снаружи не начинало светлеть.