– Сестра Элоиза, – говорит мать Ипполина. – К тебе гости.

Женщина поворачивается к ним. Ей, должно быть, около шестидесяти. У нее морщинистая кожа и ярко-зеленые глаза, а из-под ее платка выбивается несколько седых локонов. Когда ее взгляд скользит к Беатрис, она моргает, как будто видит привидение. Женщина смотрит на мать Ипполину.

– Спасибо, мать-настоятельница, – говорит она. Ее голос звучит мягко, но в нем ясно слышится акцент, указывающий на принадлежность к бессемианскому королевскому двору. Она грациозно поднимается на ноги.

– У вас мало времени, – говорит мать Ипполина. – Если императрица узнает об этом…

– Императрица не пугает меня, мать-настоятельница, – говорит сестра Элоиза. – И вас она тоже не должна пугать.

Мать Ипполина поджимает губы, но не отвечает. Вместо этого она наклоняет голову и выскальзывает из комнаты, закрыв за собой дверь.

В часовне воцаряется тишина, и Беатрис не знает, что с этим делать. Она не знает, кто эта женщина, или почему ее позвали сюда, или откуда сестра Элоиза знает ее мать. Однако, прежде чем она успевает задать какой-либо из этих вопросов, женщина, подойдя к ней, заговаривает сама:

– В тебе есть что-то от твоего отца, – говорит она, и ее глаза изучают лицо Беатрис, как будто она что-то ищет.

Беатрис была готова к чему угодно, но не к этому, и от неожиданности отступает на шаг. Она не помнит, чтобы за шестнадцать лет ее хоть раз кто-то сравнил с отцом. О нем вообще почти не говорили. Порой начинало казаться, что императрица сотворила их с сестрами вообще без чьей-либо помощи.

– Этот нос, – продолжает сестра Элоиза, когда Беатрис не отвечает. – Интересно… Могу я взглянуть на твои волосы?

Беатрис и Паскаль обмениваются взглядами, и он пожимает плечами. Беатрис протягивает руку, чтобы размотать платок, которым она повязала голову, и ее рыжевато-каштановые волосы рассыпаются по плечам. Женщина улыбается.

– Ах да, – говорит сестра Элоиза. – Я слышала, что у тебя его волосы. Конечно, все остальное, насколько я могу судить, ты переняла от нее.

От нее. От императрицы.

– Кто вы такая? – спрашивает Беатрис.

– Сестра Элоиза, – говорит женщина с кривой улыбкой. – Но прежде чем взять это имя, я была императрицей Селин.

Императрица Селин. Имя появляется в голове у Беатрис и снова исчезает, не обнаружив никаких воспоминаний. Сестра Элоиза, должно быть, заметила отсутствующее выражение на ее лице, потому что она снова улыбается.

– Ты и правда меня не знаешь, – говорит она, звуча скорее удивленно, чем обиженно. Паскаль прочищает горло.

– Селин звали первую жену императора Аристида, – говорит он.