Она решает не давать ему такой шанс.

– Моя мать вырастила меня и моих сестер, чтобы мы вышли замуж за принцев Вестерии, но это было не единственной нашей целью, – выпаливает она.

Секунду Байр колеблется. Кажется, что его невозможно удивить, но, услышав эти слова, он выглядит ошеломленным. Наконец, он закрывает дверь и заходит в комнату, выжидающе смотря в глаза Дафне.

Она уже представляет, как мать называет ее дурой и какое разочарование будет преследовать ее всю дорогу до Бессемии. Дафна хотела бы, чтобы у нее больше не перехватывало дыхание при мысли, что она может подвести мать, но пока что ей не удается с собой справиться. Но ее замешательство быстро проходит.

– Нас обучали не только дипломатии, языку и культуре наших будущих стран. Нам рассказывали все о принцах, за которых мы должны были выйти замуж, и тренировали, чтобы мы сумели изнутри подорвать королевскую власть. Все для того, чтобы наша мать могла захватить эти земли.

Байр выглядит шокированным. Она практически видит, как мелькают мысли у него в голове, собирая воедино все, что он знает о произошедшем в Темарине, и сопоставляя это со всем, что он знает о ней. Со всем, что, как он знает, она сделала с момента прибытия во Фрив. Юноша отводит от нее взгляд, но вместо того, чтобы выйти, проходит дальше в комнату и садится в потертое кресло, которое стоит у камина. Байр не смотрит на нее, но Дафна знает, что он слушает.

– Я знала все о Киллиане, – продолжает она. Слова срываются с ее губ, словно вода, хлынувшая через разрушенную плотину. – Я научилась стрелять из лука, потому что знала, что он любит стрельбу из лука. И как бы я ни ненавидела поэзию, я читала стихи, потому что он их любил. Однажды ты сказал, что он был от меня без ума из-за тех писем, которые я ему посылала. Это не случайность, Байр. У моей матери всегда были шпионы при вашем дворе, и они рассказывали мне все, что нужно было знать, чтобы свести его с ума. Я знала, что он добрый человек, и знала, как использовать эту доброту против него.

Она ненавидит себя за то, что говорит это, ненавидит вспышку отвращения на лице Байра, но все же, раскрывая перед ним свои секреты, Дафна наконец-то чувствует себя свободнее.

– А потом я приехала сюда, и ты… ты все усложнил, потому что ты не Киллиан, и я понятия не имела, как тебя контролировать, как подчинить. И вдобавок ко всему, свадьба все время откладывалась. Моя мать строила планы семнадцать лет, а я терпела неудачу за неудачей.

– Ты потерпела неудачу? – спрашивает он, и это первые слова, которые он произнес с тех пор, как вошел в комнату. – Печать моего отца. Ты же как-то смогла ее украсть.