Я это чувствую. Все мои урзульные части дрожат при ее вдохе, всасывающем воздух изо всех каверн и пещер Подземного Королевства. Я чувствую, как яд ее дыхания возвращается к своему источнику. Затем она выдыхает. Но в этот раз она выдыхает не яд, а покой. Мой покой, мою силу. Они стремительно проносятся по миру, окружая каждое живое существо.
Вновь и вновь дышит Арраог, вдыхая яд, выдыхая покой. Это больно. Больно нам обеим. Боль мучительна, но я держусь, покуда вибрации урзула не начинают грозить развенчать саму мою суть. И тогда я держусь еще немного.
Арраог смотрит на меня. Теперь моим глазам кажется, что она стала меньше. Великая, могучая и ужасная, но умещается в моих сложенных лодочкой ладонях. Она выглядит уставшей, но умиротворенной.
Теперь я буду спать, создание праха.
Ее голос эхом звучит в каждой полости, каверне и норе Подземного Королевства, слова – невнятный рев для восприятия всех, кроме меня.
Она опускает свою голову вниз, закрывает глаза.
А огонь в центре мира продолжает гореть – согревающим теплом жизни, любви и стойкости.
Глава 44. Фор
Глава 44. Фор
Она выскальзывает из моих рук, испаряется туманом.
– Фэрейн! – кричу я и бросаюсь за ней вслед. Но я потерял всякую форму в этом пространстве, поэтому падаю. Проваливаюсь назад, сквозь туман, сквозь слои реальности. Назад, в физический мир и в мое тяжелое, вырезанное из камня тело, все еще обхватывающее то скопление кристаллов, которое скрывает мою жену. – Нет – рычу я и склоняюсь над ней, прижимая к себе еще крепче, несмотря на все эти острые наросты, впивающиеся в мою плоть. Я ее не отпущу. Она должна знать, что я здесь, вместе с ней, сейчас и до скончания вечности.
Мощный толчок исходит из сердца мира. Жар, яд и пыль заполняют воздух, заполняют мои легкие. Я задыхаюсь, умираю. Но все равно держу ее. Выживет ли Фэрейн, настолько глубоко погрузившись в ва-джор? Будет ли она жить и дальше, в этом неодушевленном состоянии, чтобы переродиться в каком-то далеком тысячелетии? Ужасная судьба, я знаю, что такого она бы для себя не выбрала. Но я теперь ничего не могу для нее сделать. Если сила моей любви не смогла призвать ее обратно к жизни, то ее и в самом деле больше нет.
А значит, здесь я и умру. Баюкая все, что осталось от ее физического вместилища. И буду молить богов воссоединить наши души где-либо еще.