– Жизнь за жизнь, – шепчу я и тянусь к своему кулону, который послала мне Мэйлин – дару разом доброты и контроля. На месте его нет; Сул забрал его с собой, когда оставил меня в той камере. Его центр сейчас совсем темный? Или же внутренний свет восстановился – теперь, когда цена за жизнь уплачена?

Без него я чувствую себя странным образом потерянной.

Фор долгое время молчит, изучая лицо женщины, которая бросила его. Интересно, какую часть ее истории он знает? Чуть поморщившись и приготовившись к боли, которую это принесет, я тянусь к нему и сжимаю его ладонь. Вверх по руке поднимается еще один укол боли, взрываясь у меня в затылке, но я переплетаю свои пальцы с его и продолжаю держать. Если я способна разделить боль дракона, то уж наверняка могу разделить и боль моего мужа.

– Я верю, что в конце она пыталась поступить правильно, – наконец говорит Фор, его голос звучит сдавленно от наплыва противоречивых эмоций.

– Так и есть, – тихо отвечаю я.

Фор кивает, как будто этого достаточно. Затем он протягивает руку, чтобы закрыть ей глаза. Однако, когда он касается матери, ее тело рассыпается облаком мерцающей пыли. Он ахает и отстраняется, и мы вдвоем глядим, как эти последние поблескивающие остатки уплывают вдаль, прочь из сада, и разносятся по всему Мифанару, лежащему внизу. Это странное зрелище – тот гордый город, подвергшийся подобной катастрофе, но так и не уничтоженный до конца. Его все еще можно было бы отстроить, если бы остался хоть кто-то из трольдов, кто мог бы попробовать сделать это. Но его улицы и порушившиеся здания теперь населяют лишь статуи.

Интересно, смотрит ли Мэйлин на нас из того тонкого пласта существования на пороге смерти? Задержалась ли она настолько, чтобы увидеть, принес ли плоды ее план, был ли убит дракон? Как же отчаянно она желала сделать жертву Зура оправданной! Сомневаюсь, что она довольна тем, как все обернулось.

Но я с самого начала ей говорила: я не убийца.

Я бросаю взгляд на Фора. Его лицо выражает шок: вся радость от нашего воссоединения утрачена пред лицом столь масштабной трагедии и разрушений. В каком-то смысле ему было бы легче, если бы миру пришел конец. Тогда бы он не оказался сейчас здесь, подбирая обломки, пытаясь понять, как ему быть королем этого уничтоженного королевства.

Я крепче сжимаю его руку.

– Она тебя не бросала, – тихо говорю я. Не знаю, правильно ли делаю, это ли ему сейчас нужно. Но Мэйлин заслуживает того, чтобы эту правду узнали. – Она посвятила свою жизнь тому, чтобы отыскать способ тебя спасти.

Фор молча слушает, пока я пересказываю печальную историю его матери. Он мало что знал, хотя кое-что, вероятно, подозревал. Когда я добираюсь до конца, то не могу выдержать того серьезного взгляда, которым он глядит на меня, поэтому опускаю глаза на запятнанные кровью камни края утеса.