– Истина в том, – говорю я, – что Сул не ошибался. Мэйлин манипулировала чувствами твоих придворных, чтобы союз состоялся. Даже твои чувства ко мне, возможно, не настоящие.

Долгое мгновение он молчит. Затем его большая ладонь обхватывает мою щеку, разворачивает меня лицом к нему. Его душа излучает любовь, согревая меня, придавая мне достаточно смелости, чтобы я решилась посмотреть ему в глаза.

– Когда она сказала мне, что ты там, внизу, – он кивает на утес и на разбитые ступени, по которым мы только что поднялись, – я попытался немедленно броситься к тебе. Она сдержала меня, используя свою силу. Мои ноги как будто пустили корни, настолько велик был ужас в моем сердце.

Я киваю. Я знаю, каково это, когда резонанс Мэйлин вибрирует в теле и душе.

– Но Фэрейн, – упирает он, – в ту секунду, когда она умерла, ее власть надо мной исчезла. Я пошел за тобой. Какой бы контроль над моими чувствами она ни имела, его больше нет. Но моя любовь к тебе осталась. – Наклонившись вперед, он прижимает свой лоб к моему. – Я всегда приду за тобой, Фэрейн. Неважно, как далеко ты уйдешь, неважно, с какой тьмой столкнешься. Я приду. И встану рядом с тобой.

Я делаю долгий вдох, наполняя легкие его запахом, в то время как тепло его любви сияет у меня в груди. Но между нами все равно так много всего: того, с чем придется разобраться, как бы отчаянно нам ни хотелось этого избежать.

– Твой народ, – шепчу я.

Фор напрягается.

– Это дело рук Мэйлин, – рычит он.

– Отчасти да. Но не полностью. – Я отодвигаюсь так, чтобы снова встретиться с ним глазами. – Тебе не стереть моей вины. И не вернуть все эти потерянные жизни.

Горе вновь смешивается с любовью, пульсирует из его центра. Не так давно это разбило бы меня на части. Теперь я могу это вынести, пускай мне и больно. Но он все равно не отпускает меня.

– Если бы не ты, Подземного Королевства больше не существовало бы, – говорит он. – Трольды как народ не имели бы даже шанса все отстроить. Сам наш вид попросту вымер бы.

Я открываю рот, собираясь напомнить ему, что один хороший поступок не перевешивает такого большого греха. Но его губы вдруг оказываются на моих. Мои чувства заливает всем, что он испытывает: любовью, утратой, и они так велики и прекрасны, что легко могли бы унести меня в своем потоке. Но он, словно якорь, крепко держит меня.

Возможно – просто возможно, – мы и сумеем найти способ держаться друг за дружку в те темные дни, что грядут.

– О, смотри-ка, это они?

Мы с Фором отрываемся друг от друга, напуганные голосом, громко прозвучавшим сверху. За ним следует подхваченное эхом: