Стейн схватил ее за руку, перевернул, накрыв своим телом, и провел носом по скуле.
– Они бы уже вышибли нашу дверь, будь там что-то важное.
– Ты должен идти. – Уголки ее рта поползли вверх, а глаза заискрились.
«Духи побери эту соблазнительную улыбку!»
– Еще немного, – пробормотал он и скользнул губами вдоль подбородка, медленно перемещаясь на шею, ключицу…
– А вдруг Кристан…
Стейн посмотрел на Райю, на ее серьезное лицо и сразу напрягся. Его рука, блуждающая по ее бедру, замерла. В покоях повисла секундная тишина. Где-то вдали, за стенами дворца, прогремел гром.
Стейн почувствовал укол совести и жуткий стыд за то, что позволил себе даже несколько часов счастья. Сейчас не время думать о своей жизни, особенно когда Кристану грозит опасность, а запираться в покоях казалось теперь глупым и в высшей степени эгоистичным решением.
– Ладно, одевайся. – Он нехотя отстранился и потянул на себя край одеяла, в которое Райя собиралась укутаться.
– Мне-то зачем? Я не вхожу в Тайный совет Гелиена.
– Значит, войдешь.
– Ты не король. – Райя попыталась отобрать одеяло. – И Совет не твой.
Стейн лениво улыбнулся, уставившись на ее обнаженное тело, и вполголоса произнес:
– Зато ты моя. Куда я, туда и ты. Теперь я с тебя глаз не спущу. Одевайся.
Вокруг царил полумрак. Лишь отблески белых огоньков, проникающих сквозь распахнутые окна, скользили по темным стенам и черным мраморным плитам, отчего тонкие белые прожилки вспыхивали и переливались. Ветерок разносил по покоям вечернюю прохладу и запах дождя. От легкого дуновения колыхались черные бархатные шторы. Хотя Стейну нравился Мальнборн, и он любил свет, в своих комнатах он обычно предпочитал темноту. В ней он находил покой. В ней ему легче думалось.
Второпях он натянул штаны и накинул мятую черную рубашку. Спустя несколько минут, застыв в дверном проеме, с шутливым укором покосился на Райю.
– Знал бы, что ты будешь одеваться так долго, вздремнул бы.
– Ты и так почти сутки провел в постели, – огрызнулась она.
– Правильно, провел, а не проспал, – подмигнул он и открыл дверь.