Светлый фон

Потому что через несколько дней он призовет в Мальнборн короля смерглов.

Кристан протянул руки Арэе и Свее. Те, в свою очередь, потянулись к остальным. Вокруг заклубились тени.

– До встречи, колючка. – Кристан напоследок подмигнул принцессе Аланты, своим дразнящим взглядом словно бросая ей вызов.

Алира поджала губы, явно сдерживаясь, чтобы не сказать что-то неприличное.

В любое другое время Гелиен бы отвесил сыну подзатыльник и напомнил о манерах, но не сейчас. Сейчас он проигнорировал этот неуместный флирт, потому что знал, к кому на самом деле Кристан испытывал чувства.

Они перенеслись во дворец Мальнборна и застыли в странной неловкой тишине. Только дети, не обратив внимания на возникшее напряжение, хохотнули, помахали на прощанье и разошлись.

Следующие два дня с утра до поздней ночи они обсуждали, казалось бы, самый безумный план. Хотя что толку? Их планы всегда летели в бездну. Но как бы горько это ни было, Гелиену пришлось согласиться с решением большинства. Поскольку у него не выйдет никакого разговора с Катаном, более того, он вряд ли станет слушать, к стене проклятых земель должны пойти либо Кристан, либо Арэя. И от одной только мысли об этом внутри все кричало и протестовало.

– Я пойду, – твердо заявила Арэя.

– Нет! – в один голос сказали Гелиен и Кристан.

Сразу стало тихо.

Арэя ущипнула себя за переносицу.

– Мы только что все решили, разве нет?

– Любимая, даже если Катан не желает тебе вреда, это вовсе не значит, что он не сможет… – Гелиен поморщился. – Не сможет отнять тебя у меня.

– Отец прав, мама. Щит лишь ненадолго убережет от смерглов. Да и мои силы значительно превосходят твои, – выпалил Кристан и невольно скривился от собственных слов.

– Я сражалась задолго до твоего рождения, – не стерпев, рявкнула Арэя.

Кристан изумился властности в ее голосе, но лишь на миг.

– Боевые навыки воина, пусть и из элитного отряда, против силы всех смерглов? Я думаю, вопрос решен, мама. Ты остаешься.

«Мой мальчик», – улыбнулся про себя Гелиен.

«Мой мальчик»,

Арэя открыла рот, но, видимо, не придумав больше никаких возражений, промолчала.