Сейчас ее лицо лишено того очарования, с которым она обращалась к толпе. Напротив сидит совсем другая королева.

– Перед лицом надвигающейся угрозы я не считаю, что поступила опрометчиво.

Она постукивает ногтем по хрустальному бокалу.

– Вы хотите вернуть свое царство, понимаю. А еще понимаю, что для этого вам нужно разыграть представление. Как еще заручиться поддержкой своего народа, если не надвигающейся угрозой, как вы ее назвали? – Кайла водит рукой по столу. – Но вы зашли слишком далеко, солгав насчет фейри.

– Я не лгу, – сквозь зубы цежу я. – Возле города на снегу лежит мертвый разведчик-фейри. Целую деревню стерли с лица земли, убили всех ее жителей. Пусть кто-нибудь из ваших солдат в этом убедится.

Кайла пренебрежительно машет рукой с идеальным маникюром. Я опускаю руки на колени, спрятав обломанные неухоженные ногти.

– Малина… могу я называть вас Малиной?

Я застываю на месте.

– Можете называть меня царицей, как и гласит мой титул.

В ее глазах появляется огонек, словно мой ответ – вызов, который ей нравится.

– Ваше Величество, убеждена, что мы можем прийти к соглашению.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Воображаю, о каком соглашении она говорит, но меня оно не интересует.

– Когда он сказал вам, что я мертва?

Она недоуменно смотрит на меня, застигнутая врасплох сменой темы.

– Простите?

– Тиндалл. Когда именно он рассказал вам, что я погибла, и как скоро после этого вы решили пожениться?

– Теперь все эти детали уже не важны, – беспечно отвечает она. – Ведь и без того ясно, что ему преподнесли ложную информацию.

Кайла ведет себя так, словно все это не имеет для нее никакого значения, но не понимает, как сильно она ошибается.

– Ему не предоставляли никакой информации. Ему доложили, что я мертва, потому что он сам об этом позаботился.

Она приподнимает бровь и, покачав головой, бросает взгляд на своих стражников.