Полкан уверенным шагом продвигался через лес, я шла следом. Двигались мы бесшумно, разговоров не затевали. Наговоримся ещё, когда выберемся. Я бы, конечно, предпочла сразу в лодку и отчалить. А к Матери и прочим богам можно потом в гости приехать, когда полиция этот остров от психов очистит. Но, если Полкану это так важно, поклонимся, облобызаем, испросим благословения. И я хотя бы посмотрю, как выглядит этот их святой идол, к которому так стремилась Влада. 

Утром рассказ про богиню, закрывшую глаза, и про народ, который она хранила, казался всего лишь сказкой. Да, мой Поль — прекрасный парень и да, он колдун, но то, что какой-то каменный идол может разговаривать и совершать какие-то иные действия, верилось очень слабо. Вероятно, Полкан верит в свою богиню-Мать, как маленькие дети верят в Деда Мороза. А так как он прожил столько лет в изоляции и с сумасшедшей мамашей, то избавиться от детских иллюзий ему не так-то просто. 

Наверняка какой-нибудь жрец заставлял идола сверкать и шевелиться, а все остальные радовались и удивлялись, а потом пересказывали друг другу, что чудо реально. А когда последний ловкий гипнотизёр умер, чудеса прекратились. 

Объяснять это Полкану сейчас бесполезно, но я сделаю всё, чтобы он поскорее адаптировался к нормальной жизни и цивилизации. А то, что он и его соплеменники — колдуны… Так мозг человека до конца не изучен, мало ли какой участок они заставляют работать, чтобы получалась магия. 

Полкан вполне мог видеть меня во сне до нашей встречи, может быть, он провидец. Экстрасенсорные способности никто не отменял, здесь Влада была права.

Кстати, на Владу я уже ничуть не злилась. Кто знает: не явись бы мы сюда, решился бы Полкан уехать с острова? А если бы решился и встретился мне в моём мире, поверила бы я его словам по поводу предназначенности и любви? Наверное, да, со временем. Но зачем гадать, что было бы, когда всё сложилось так хорошо сразу?  

Лес закончился внезапно. Мы прошли, наверное, километра два по едва заметной тропке среди кустов и высокой травы, и деревья словно расступились, открывая небольшую идеально круглую поляну. Очень живописную, цветущую и со статуей посередине. 

Я даже почти не удивилась, увидев её. Древнерусская Мать именно так и должна выглядеть. Очень похожа на мадонну палеолита — огромные рыхлые бёдра и изящные руки, прижатые к груди. Только большая, в два человеческих роста. В отличие от своих маленьких копий из всех музеев мира, у этой «мадонны» было лицо. 

Возможно, на древних статуэтках оно просто не сохранилось, а здесь я увидела довольно симпатичное женское лицо: прямой нос, красивые пухлые губы, высокие скулы. Глаза были закрыты. Ну просто спящая красавица-толстушка с полотен Рубенса.