Да уж, страшно представить, что бы эта ведьма со мной сделала, зная, что я — причина, по которой у неё не будет внуков-волшебников. Если уж даже мне было очень грустно, что такое крутое общество вырождается, каково им самим? Может быть, останься здесь самый цвет этого племени, они бы не были такими странными? Все были бы адекватными, как Полкан.  

Но Полкана я им не оставлю. Он теперь мой. Я крепче прижалась к нему и спросила: 

— А почему мы всё ещё лежим и никуда не торопимся? Бежать лучше ночью, пока никто не проснулся.  

— Мы уйдём на рассвете. Нам нужно попросить благословения Матери, — объяснил Полкан. — Мы придём к ней, поклонимся, поблагодарим её. А там... неподалёку у меня спрятана лодка. 

— А мои друзья? — вспомнила вдруг я о Наташке и Славе, почувствовав себя виноватой — я собираюсь бросить их! — разве друзья так поступают?  

— Им не причинят вреда. Мы расскажем об их судьбе в деревне, Велигор не сможет не отдать их, когда приедет много людей. У него нет силы, чтобы противиться многим. 

План мне понравился. 

— А что мы будем делать до утра? — я провоцирующее провёла ладонью по его голой груди.

У живота он перехватил мою руку, мягко отстранил, поцеловал ладонь и ответил: 

— Спать. Нам нужны будут силы. А любить я тебя буду в следующий раз на ковре из трав и мха. Когда не останется нашего страха. 

Этот план мне нравился ещё больше, и, прижавшись к горячему крепкому телу моего предназначенного судьбой возлюбленного, я быстро провалилась в сон.

11. Статуя богини

11. Статуя богини

Не знаю, сколько часов нам удалось поспать, но, когда Полкан меня разбудил, я чувствовала себя вполне отдохнувшей. 

— Пора, солнце скоро озарит лицо Матери, мы должны предстать перед ней в этот час. 

Я быстро оделась и поспешила за Полканом. И даже испытала лёгкое сожаление, покидая этот неуютный тёмный сарай. Всё-таки именно здесь я провела одну из самых лучших ночей в моей жизни. Впрочем, как и один из самых страшных дней, поэтому, как только Полкан вышел наружу, я выскочила вслед за ним, не желая оставаться в этом месте в одиночестве ни одной лишней секунды.

В селении было тихо, кажется, все ещё спали. Не то, чтобы я могла определять время по каким-то внутренним ощущениям, но мне показалось, что сейчас часа четыре утра. Окунуться в предрассветные прохладные сумерки после сна в тёплых объятиях было весьма неприятно. Но я одёрнула себя: радоваться надо, что я вышла из своей тюрьмы в эту прохладу, а не в костёр. 

В сторону домиков мы не пошли, Полкан сразу свернул в лес, и я старалась не отставать ни на шаг, на ходу оглядываясь, гадая, где сейчас Наташка со Славиком. Спят ли или в ужасе ждут утра, чтобы идти на мою казнь? Эх, жаль я не могу подать друзьям знака, что вместо ужасной смерти на этом безумном острове я обрела то, о чём не смела и мечтать. Вернее, того, о ком мечтала только в глубине души. Человека, который полюбил меня с первого взгляда. Да, это странно, глупо, нереально. Но кто сказал, что любовь должна подчиняться логике?