– Ожерелье – это подарок из Флоры, – объясняла Венда по пути. – Я не знаю, кто его сделал… Оно было жутко красивое, изящное! Марк сказал, что никогда не видел такой тонкой работы, а он мастер…

Гномы?

Лилаш устроил мальчика на своей кровати и беспомощно посмотрел на скрюченное тельце.

– Он едва дышит! – Венда готова была снова разрыдаться, но пока что держалась. – Мне съездить за лекарем?

– Это не поможет. – Лилаш покачал головой и отошёл к окну.

– Но как же так?!

Она что‐то кричала, ударилась в слёзы, потом упала на пол, зажав лицо руками. Ему было жалко девушку, и всё же Лилаш изо всех сил старался не обращать на неё внимания. Необходимо было сосредоточиться.

Ожерелье на шее Фелтона пылало, проступившая сквозь кожу кровь была вязкая, словно жидкий мёд, и мальчик не мог вдохнуть. Если предположить, что это действительно гномья работа… Безудержная энергия земли, которая затмила собой остальные стихии… И ведь, как назло, они в лесу, где эта стихия сильнее прочих!

– Герра Венда, до нас дошли слухи, что вы родственница короля Аргелена Амейна и наследная принцесса Флоры. Это правда? – жёстко спросил Лилаш.

– Какое это имеет значение?! – воскликнула девушка, вскидывая голову. В её глазах было столько боли и страха, что на мгновение Лилаша парализовало. Он стряхнул морок и перевёл взгляд на мальчика.

– Имеет – для вашего друга.

Тогда она слабо кивнула, по-прежнему не вставая с тонкого ковра у изголовья постели. Рика пристроилась рядом.

– Я думаю, что он до сих пор жив только благодаря вам, – осторожно признал Лилаш. Ему не хотелось пугать её, однако ей следовало это знать. – Я не магистр, вестимо, но у нас тут много книг…

Он кивнул на плотно заставленные полки вдоль всей северной стены и увидел, как лицо девушки ещё больше перекосилось. Что он такого сказал?

– Если в вас течёт королевская кровь, то вы – носитель той самой силы, что питает стихии. Если ожерелье заговорили гномы…

– Очень много «если», – с горечью заметила Венда.

– Я знаю. Но ничего другого у меня нет, простите. И сейчас мне нужна ваша помощь.

Вдвоём они вынесли обмякшее тело Фелтона во двор и обогнули мельницу, где небольшая плотина перегораживала поток воды, прежде чем позволить ему водопадом обрушиться на ковши колеса. Уже рассвело, и в этом чистом утреннем свете мальчик казался совсем бледным, почти синим. Лилаш занёс Фелтона на глубину и погрузил его в реку, оставив на поверхности лишь рыжие вихры. Венда, закусив губу, наблюдала за действиями Лилаша. Оба стояли в воде по пояс.

– Держи его вот так, за плечи, – бросил Лилаш. – Ни в коем случае не давай ему коснуться камней или дна…