– А вы?..
– Я попытаюсь избавиться от ожерелья.
– Как?!
Он коротко взглянул на девушку и достал из сумки на поясе нож. Венда не моргая уставилась на сверкающее лезвие.
– Мне так жаль… – прошептала она. – Это
– Ну-ка молчи! – прикрикнул Лилаш. – Сейчас не время!
Венду заметно трясло, но она послушно перехватила мальчика и кивнула. Её отчаяние, как ни странно, придало Лилашу сил. Он не сумел спасти Гжен… Никто бы не сумел. Но в мальчишке ещё теплится жизнь, и сейчас эта жизнь – в его руках. Он должен хотя бы попытаться!
Низко склонившись над горлом Фелтона и едва не касаясь поверхности воды носом, Лилаш прислонил нож к красной потрескавшейся коже, натянутой, как барабан, на крошечных жемчужинах, и надавил на рукоятку. Будь мальчик над, а не под водой, кровь бы вышла из-под ножа густой тягучей пеной. В воде же она выплеснулась наружу уродливым сгустком. Лилаша замутило, но он не позволил себе отвлечься. Сосредоточился на острие лезвия – и на молитве, которую шептал про себя. Воде и Ангелу.
– У нас получится. У нас получится. У нас… – твердила Венда. Она начала тихо, еле слышно, но с каждым разом повторяла своё заклинание громче и громче.
И Лилаш продвигался под этот исступлённый бубнёж всё дальше и дальше. Гладкие горячие жемчужины одна за другой выскакивали из плоти; Лилаш больше не видел их среди крови, но чувствовал грубыми пальцами: одна, другая, третья… Даже сейчас, выпив почти всю без остатка жизнь из бедного мальчика, ожерелье не насытилось и продолжало жалить руки Лилаша, словно стая взбесившихся муравьёв.
Но когда самое сложное оказалось позади и Лилаш понял, что ожерелье свободно лежит в его руке, он столкнулся с неожиданным препятствием: застёжка не открывалась! Возможно, механизм заело от крови или же это было частью зверского колдовства – как Лилаш её ни крутил, она не поддавалась. Он попробовал разорвать или разрезать ожерелье, но без толку.
– Будь ты проклят, Сэптен! – взвыла Венда, догадавшись, что Лилаш не справляется. – Ты и вся твоя больная семья!
Она нырнула под воду, кажется, даже не задержав дыхание, и принялась тянуть и терзать серебряную застёжку изо всех сил. Лилаш прикрыл глаза и уловил краем уха, как верещит в заливе кукушка… Нужно сосредоточиться. Поскорее отнести мальчика обратно в дом и перевязать жуткую рану, не давая ожерелью коснуться кожи. Как снять эту дрянь – пускай разбираются магистры стихий. Если Фелтон выживет и если яд не слишком глубоко проник в тело…
Но тут ожерелье всё‐таки спало с изуродованной шеи. Венда вынырнула на поверхность, лицо и волосы в кровавой плёнке, и её вырвало.