Сводчатый и просторный, храм глубоко дышал осенью. В нем не было слуг. Не было там и пажей, сквайров и прочих, кто не имел высших титулов. Только лорды, их благородные жены и первенцы мужеского пола. Украшенные горностаевыми шкурками леди старались держаться подальше от шкварчащей свечи-колонны Отца Огня, искры летели на мех, угрожая спалить его вместе с модницами. Здесь были все до единого: лунный олень Киприанов, летящая звезда над однозубчатой башней Веласкесов, щеристая кобра Антрантесов и вздыбленный кабан Уолготов и многие, многие другие. Не явились только Баннерхолды и Вельты по причине своей великой немощи – главы этих домов готовились отойти на небеса. Но их отсуствие не расстраивало корону – это были верные лорды, они не входили в число предателей. Исбэль не пугали вопросительные выражения лиц, этот день был наполнен правосудием. Корона позвала – и они пришли, но пойдут ли они далее?

Приветственная речь прошла быстро, сея еще больше вопросов и немного тревоги. За словами благодарности многие уловили тихую угрозу. Тревога усилилась, когда стали называть имена.

– Лорд Бордовей Уолгот, выйдите вперед, – громко произнесла Исбэль голосом твердым, наполненным решимостью – дитя в ее чреве дарило ей больше смелости, чем хмельное вино, – Лорд Томас Виннифред, вы тоже. Лорд Узерес Антрантес и лорд Торвальд Периант, – она назвала каждого. А потом настала гнетущая тишина.

В эту тишину Исбэль оглядела всех спокойным взглядом: она надеялась, что в этот момент красота их одежд отдаст хоть толику своего блеска их душам.

– Любовь, верность, честь и благородство, – начала она, открыв подле талии ладонь как та, которая забирает и положив на нее другую как та, которая отдает, и храм превратился в слух, – Эти слова вобрали в себя заветы богов. Ради этих слов мы живем, ради них болеем, бьемся, растим урожай, строим дома, рождаем жизнь и умираем. Мы дышим ими, они – смысл жизни. Но пути наши трудны, а дни суровы. Случается так, что слова путаются, надевают маски и могут предать. Когда любовь ссорится с честью, честь с благородством, а благородство с верностью. Как узнать – кто есть кто? Вы, лорд Веласкес и вы, лорд Антрантес, и все вы… сохранили заветы богов, оградив невинные души от гнева Безумного, поступили благородно, но посрамили честь, что питается клятвами. И эти слова имеют серый цвет, цвет правды, как сказал мне однажды один мудрый человек, но со временем он может стать черным, как ночь. Посрамленная честь напитается страхом, гневом и ненавистью и уничтожит все остальные поступки. Я хочу, чтобы этого не произошло, – Исбэль оглядела праздничные одежды собравшихся, пестревшие шелком, кашемиром и мехом, – Король созвал знамена. Вы пришли. Корона дает шанс отмыть свою честь добела. Пойдете ли вы дальше? – Исбэль сделала большой шаг вперед, – Все главы домов, предавшие короля Дорвуда, моего отца и законного правителя Теллостоса и части Агатового моря, возьмут свой меч, коня и доспех и пойдут защищать столицу. Своими руками, не прячась за спины рыцарей и начальников своих отрядов. Если же в силу возраста или крайней немощи кто-то не сможет сесть на коня и держать меч, за него выступит первенец мужеского пола с четырнадцати лет. Отказ приравнивается к измене и будет караться смертью. Смойте кровью свой позор, доблестно защищая свои клятвы и будете прощены.