Я вскрикнула от неожиданности. Передо мной стоял Король Элиан. Он смотрел на меня с лёгкой, торжествующей ухмылкой.

— А вот и наша самая… находчивая участница, — произнёс он, и в его голосе звучала насмешка.

Я инстинктивно попятилась, споткнулась о корень, и мои руки, пытаясь удержать равновесие, машинально вцепились в складки его камзола. Мы оба с грохотом рухнули на землю.

Когда я открыла глаза, то осознала наше положение. Он лежал надо мной, упёревшись руками в траву по обе стороны от моей головы. Его одно колено оказалось между моих ног, прижимая тяжёлую юбку. А его лицо… его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего. Тёмные, бездонные глаза смотрели на меня с хищным выражением. От него пахло дорогим парфюмом, солнцем и чем-то опасным.

— Попалась, загадочная красотка, — прошептал он низким, бархатным голосом, полным какого-то тёмного торжества.

И его лицо начало неумолимо приближаться к моему.

8

8

Мир сузился до его лица. До этих чёрных, бездонных глаз, в которых плясали искорки торжества. До чувственных губ, приоткрывшихся в лёгкой, хищной улыбке. Я даже успела разглядеть крошечную, почти незаметную капельку влаги в уголке его рта — опять королевская слюна, что ли? Мысль эта была до того противной и абсурдной, что сработала лучше любого адреналина. Обмениваться слюнями с самовлюблённым королём-драконом, который явно считал это проявлением величайшей милости к убогой, вовсе не входило в мои планы.

Вся моя жизнь не то, чтобы пронеслась перед глазами, но я отчётливо увидела лицо Серёжи, его презрительную усмешку, услышала хохот его друзей. «Жирная тётка». «Страшно выходить с тобой на люди». Этот поцелуй стал бы не просто унижением, а капитуляцией. Признанием, что я и вправду так отчаянно жажду мужского внимания, что готова принять его даже в такой унизительной, снисходительной форме от того, кто видит во мне лишь забавную зверушку.

— Нет! — вырвалось у меня не столько криком, сколько сдавленным, хриплым стоном.

Я дёрнулась всем телом, извиваясь как угорь под ножом сушиста. Казалось, я почувствовала каждую мышцу в этом новом, незнакомом теле — и оно вдруг ответило мне взрывом силы, рождённым отчаянием и диким, животным желанием вырваться. Я резко упёрлась ладонями в его грудь и с силой, о которой сама не подозревала, оттолкнула от себя.

Элиан, совершенно не ожидавший такого финта, ахнул от неожиданности и на мгновение ослабил хватку. Этого было достаточно. Я вывернулась, скатилась на бок и буквально на четвереньках бросилась прочь от него. Шёлк платья рвался о колючки, колени и ладони саднило от мелких камешков и сухой травы, но я почти ничего не чувствовала — только потребность сбежать.