— Раз меня нашли, — пролепетала я, цепляясь за соломинку, — значит, я выбываю? Отбор для меня окончен?

Я смотрела на Айлоса, умоляя его глазами сказать «да». Но он покачал головой, и его лицо смягчилось на долю секунды.

— Нет, леди. Вы временно выбываете из активных испытаний из-за травмы. Но отбор для вас ещё не окончен, — его голос был безжалостно-формальным.

— Подтверждаю, — лениво, словно делая одолжение, добавил король. Он выжидающе посмотрел на Айлоса, потом на меня, и в его глазах снова заплясали знакомые чёртики. — Вы слишком… интересны, чтобы отпускать вас так рано, леди Лиарра. Мы ещё не закончили наш разговор.

От этих слов по коже побежали мурашки. Он повернулся и, не спеша, направился вглубь сада, к месту, откуда доносились сдержанные девичьи взвизгивания. Он шёл, словно огромный, прекрасный хищник, уверенный, что его добыча никуда не денется.

Я стояла, поджав больную ногу, и чувствовала себя абсолютно разбитой, униженной и пойманной в ловушку. Не удалось. Снова не удалось. Что я делаю не так?

— Вы не можете идти, — констатировал Айлос, прерывая мои горькие размышления. Его голос был ровным, и в нём не было прежней теплоты.

— Я попробую… — начала я, но не успела договорить.

Он внезапно наклонился и легко подхватил меня на руки. Я ахнула от неожиданности, инстинктивно обвивая его шею руками. Он держал меня так, будто я не весила ничего.

— Что вы делаете?! — взвизгнула я. — Положите меня на место! Вы же советник, вас увидят! В конце концов у вас пупок развяжется!

Он фыркнул, но это был не тот смех, что утром. Он звучал коротко и сухо.

— Во-первых, мой пупок куда крепче, чем вам кажется. А во-вторых, — он посмотрел на меня своими ледяными глазами, и в них мелькнула тень улыбки, — я же дракон, леди Лиарра. Ваш вес для меня — что спелое яблоко для человека. Так что не дёргайтесь, а то действительно уроню.

Я притихла, поражённая. Не только его словами, но и самой ситуацией. Меня. Несли. На руках. Серёжа бы умер со смеху, увидев это — ему было тяжело донести даже пакеты из машины. А тут… Тут меня нёс на руках через королевский сад невероятно красивый мужчина…

Но по мере того, как он нёс меня, твёрдо и уверенно ступая по дорожкам, моё первоначальное смущение стало понемногу отступать, уступая место странному, непривычному чувству… заботы? Безопасности? Его руки были сильными, я не чувствовала ни малейшего намёка на то, что он меня уронит. От него пахло чистым, холодным зимним ветром, свежевыпавшим снегом, можжевельником. Я невольно прижалась к его груди, и моё сердце, недавно колотившееся от страха, начало стучать совсем по-другому — громко, глупо и предательски-наивно.