Когда подошла моя очередь, я вышла вперёд с гордо поднятой головой. Мои руки были пусты.

— Ваше Величество, — начала я громко и чётко, чтобы слышали все. — Все эти прекрасные девушки дарят вам диковинки своих родов, предметы своей гордости. А я подарю вам то, чего вам, я уверена, ещё никто и никогда не дарил.

Я сделала маленькую паузу, наслаждаясь всеобщим вниманием и лёгким недоумением на лице короля.

— Я дарю вам отказ. Полный и безоговорочный. Отказ участвовать в этих игрищах. Отказ от вашего внимания. Отказ от возможности стать вашей женой или хотя бы любовницей. Отказ от всего, что связано с вами.

В зале повисла гробовая тишина. Король медленно приподнялся с трона, его глаза сузились.

— Я дарю вам правду, — продолжала я, не сбавляя темпа. — Вы, бесспорно, невероятно красивы. Будь вы другим человеком — галантным, умным, способным видеть в женщине личность, а не красивую безделушку, — кто знает, возможно, моё сердце дрогнуло бы. Но вы — самовлюблённый, избалованный, жестокий ребёнок на троне. Вы не умеете ценить никого, кроме себя.

Я видела, как он бледнеет, как играют желваки, но продолжала, чувствуя, как меня переполняет странное, светлое чувство освобождения.

— И ещё я дарю вам свою искреннюю благодарность. Именно здесь, благодаря вашему отвратительному поведению, я наконец поняла, кто я такая. Я — не игрушка в чужих руках. Не товар. Я — человек. Женщина. Со своими недостатками, да. Не идеальная, не кукла. Но — настоящая. Живая. Искренняя. И ещё я благодарна вам за то, что именно здесь я встретила самого удивительного, самого доброго и самого настоящего мужчину в своей жизни. Точнее, дракона.

Я повернулась к Айлосу, который стоял чуть поодаль, и громко, на весь зал, сказала:

— Айлос, я влюблена в тебя. Безумно и безоглядно.

Потом я снова посмотрела на короля.

— Я желаю вам от всего сердца найти свой путь. Научиться видеть в людях — людей. А я покидаю этот отбор. И пусть на мою семью падёт тень позора — мне всё равно. Моя честь и моё достоинство — дороже.

Я закончила. Зал замер. Король стоял неподвижно, и по его лицу пробегали тени — гнев, недоумение, обида, расчёт… А потом случилось невероятное. Он медленно, очень медленно, рассмеялся. Это был тихий, глухой смех, но в нём не было злобы. Скорее — изумлённое признание.

— Чёрт возьми, — произнёс он наконец. — Ты и вправду удивительная. — Он сделал несколько шагов вперёд, прошёл мимо меня, остановился перед Айлосом. — Советник, — его голос прозвучал официально, но в нём слышались какие-то новые нотки. — Я ценю искренность и стойкий характер. И я ненавижу, когда у меня отбирают то, что я хочу. Поэтому даю тебе ровно одну минуту, чтобы попросить руки этой невероятной девушки. Если по истечении этого времени она всё ещё будет свободна… мои намерения по отношению к ней изменятся. Кардинально. И на сей раз я буду добиваться её уже не силой.