— Мозоли? Уфир, ты же Истинный Вечный! — удивился я, — твои мозоли должны заживать едва образовавшись.

— Так-то оно так, мастер Холиен. Да не совсем. Для быстрой регенерации нужно, чтобы ноги были разуты и в относительном покое. На ходу же всё это пустая трата ресурса моей маны. Трёт и трёт, скотина такая.

Я повнимательнее взглянул на сапоги Уфира. Нечего сказать, шикарная обувка! Сразу видно гномий форс. Тут тебе и медный кант, и альпинистские шипы из закалённой стали, и даже пяток ремешков с серебряными пряжками. А кожа? Такую и ножом-то не сразу проткнёшь…

— Чего смотришь, квартерон? — Уфир проследил за моим взглядом, — считаешь, неподходящая для гор обувка? Ничего ты не понимаешь! Да им сносу нет. Я за них пятьсот золотых на базаре в Дальсахре десять лет назад отвалил. Они до сих пор, как новые, — он притопнул каблуками и тут же скривился, скрипнув зубами от боли.

— Ну-ка стой, Уфир. Присядь на этот камень, дай гляну, что там…

— Да ладно, тебе, мастер Холиен! Потерплю уж как-нибудь до привала.

— Садись, садись, демон. Ещё неизвестно, скоро ли этот привал будет. Голые скалы кругом. Как бы снова под открытым небом ночевать не пришлось.

Уфир нехотя присел на ближайший камень и стал расстёгивать ремешки. Через минуту открылось живописное зрелище с россыпью пузырей на пальцах демона самого разного калибра.

— Вскрывать пузыри будем? Или так зарастишь? — спросил я демона.

— Сейчас, погоди… — Уфир с силой растёр ступни, нещадно сдирая когтями мозоли и размазывая сукровицу по коже, — вот… минут десять и можно снова надевать.

— А ты что всегда в сапогах на босу ногу ходишь? — поинтересовался я, присаживаясь рядом.

— Что значит, «на босу ногу», Холиен? А как ещё?

И тут я, что говориться, онемел от очевидной мысли. А ведь и правда. Я ведь ни разу у местных не видел ни носков, ни портянок. Шаранг носили в основном сандалии или мягкие сапоги из тонкой и прочной кожи, идеально сшитые по ноге. Гномов я видел в основном в чём-то похожем на меховые унты или войлочные боты. Хоббиты почти до самого снега щеголяли босиком, даже шахтёры! Чёрт! Да я на такие мелочи никогда не обращал внимания.

В тесном кругу среди Бессмертных само собой разумеющимся было использование портянок с зимней обувью или сапогами из жёсткой кожи. А летом и осенью прекрасно обходились шнурованными замшевыми альвийскими чорами, отдалённо напоминавшими индейские мокасины.

Анатомические сапоги, входящие в комплект уника, надевались почти как носки, лишь фиксируясь на голени особыми креплениями. Поэтому несколько пар портянок из своего запаса я продолжал носить в инвентаре нетронутыми.