– Шанежки, горячие ещё, с утра пекла. В сметанку макай. Варенье твоё любимое, малиновое. Блиночки с маслом, груша печёная, каша только поспела.

Соня вдруг обнаружила в себе зверский аппетит и, почти не стесняясь, начала поглощать всё подряд. Наверное, со стороны это выглядело ужасно неприлично. Хорошо, что мама не видит. Невместно барышне так набрасываться на еду.

Варя растроганно промокнула глаза кончиком фартука.

– Деточка моя, совсем оголодала. Где ж это видано – больше суток ни маковой росинки во рту.

Соня застыла с половиной ватрушки в руке:

– Сколько?

– Ты ж как с театру пришла, так и пролежала в лихорадке ночь и день, и снова ночь. Я и бульон вчера варила, думала, хоть попьёшь малость… А ты только спала и бредила.

– Варя, сегодня что, первое число?

– Оно, милая. Октябрь пришёл.

– Спасибо, мне пора.

Соня вскочила и, в один глоток допив чай, выбежала вон.

Времени совсем нет!

Софья оставила в комнате записку, слабо надеясь на то, что мама прочитает и поймёт. Вряд ли. Будет скандал. Но позже.

Улица встретила мелким противным дождём. Такой даже не капает, а оседает мелкой водяной пылью на волосах и одежде. Хорошо, что извозчик нашёлся сразу. Он быстро доехал до Тверской, свернул в Малый Гнездниковский переулок и вдруг остановился, не доехав до сыскной полиции сотни метров:

– Дальше никак, барышня. Сами поглядите.

Соня выглянула, обомлела и, быстро расплатившись с кучером, бросилась к знакомому зданию.

Там творилось что-то странное и пугающее, чем-то похожее на последствия пережитого в театре кошмара. Улицу перед особняком заполнили полицейские экипажи. Из дверей здания выходили и выбегали люди в форме и без. У красного грузовика суетились пожарные, спешно разворачивая шланг. Соня подняла глаза. Из окон на втором этаже шёл чёрный дым.

Из окон Митиного кабинета!

Сердце ухнуло куда-то в низ живота. Перехватило дыхание.

Соня заметалась взглядом вокруг. На мостовой валялись осколки стёкол и куски штукатурки. Что произошло? Среди сновавших вокруг полицейских не оказалось ни одного знакомого лица. И когда в проёме дверей показалась грузная фигура Горбунова, Соня бросилась вперёд.