Тела лежали неподвижно, раскинувшись на раскалённом асфальте. Кровь густыми каплями стекала на дорогу, образуя тёмные, расплывающиеся лужи. Лив чувствовала, как дрожат её пальцы, как всё внутри неё сжимается от ужаса и... от странного, пугающего восхищения. От осознания, что он — не просто убийца, а нечто большее. Бог войны, наслаждающийся своей бойней, упивающийся каждым мгновением.

И тут она увидела женскую фигуру, появившуюся из-за массивного дерева, словно призрак, сотканный из сумерек. Её движения были уверенными, слишком плавными, почти грациозными. Ветер трепал тёмные волосы, открывая лицо, на котором безумие смешивалось с глубокой, невыносимой болью.

— Вероника, — прошептала Лив, её голос был едва слышен.

В горле пересохло, в висках застучала паника. Что она здесь делает? Почему она с ними?

Дориан заметил её. Его взгляд, до этого прикованный к телам, скользнул к Веронике. Он не шелохнулся, ни один мускул на его лице даже не дрогнул. Только кинжал чуть сильнее опустился к бедру, словно готовясь к новому танцу.

Вероника не кричала, не бросалась в атаку. Она шла медленно, неестественно спокойно, её взгляд был прикован к Дориану. В руке она держала зазубренный кинжал, лезвие которого дрожало от скрытой силы, но глаза горели уверенностью и решимостью. Она подошла ближе. Достаточно близко.

И вдруг — метнулась. Короткий, резкий крик. Удар. Клинок вошёл прямо ему в грудь.

На мгновение всё застыло. Время остановилось, мир затаил дыхание.

А потом он...

рассмеялся.