— Ну что, Оливия? — Дориан повернулся к ней, его лицо было непроницаемо, но в глазах плясали тени. — Сегодня меня снова ждёт лекция о жестокости и испуганные глаза? Черт, я же уже это вижу...

Лив глубоко вдохнула. Её голос был тихим, но на удивление твёрд. Она подняла на него взгляд, полный усталости и решимости.

— Нет, Дориан. Мне больше не страшно.

Дориан медленно усмехнулся, его губы растянулись в тонкой, почти невидимой, но от этого не менее хищной улыбке.

— Отлично, Оливия. Значит, мы на одной волне. В любом случае, хочу напомнить — я сделал это, чтобы тебя защитить.

— А вот это ложь! — отрезала Лив, её голос был низким, почти рычащим. Она сделала шаг к нему, сокращая расстояние, и её глаза горели решимостью, почти отчаянием. — Ты наслаждался игрой, упивался своей властью. И я не могу жить так! Я не могу смотреть на то, что ты делаешь, и оставаться собой. Я теряю себя, Дориан! Теряю каждую клеточку своей души, своего разума. Я не могу спать, я не могу есть, я не могу дышать, когда знаю, что ты... это. Когда это — часть меня.

Дориан резко выпрямился, словно молния пронзила его. Его глаза потемнели, словно в них собралась вся тьма мира, а лицо стало непроницаемым, как камень. Лив чувствовала, как напряжение в нём нарастает, заполняя пространство, делая воздух вязким.

— Что ты хочешь мне этим сказать, Лив? — его голос был низким, почти рычащим, полным не просто презрения, а ледяной ярости.

— То, что уже говорю! — ответила Лив, её голос звучал устало, но с непоколебимой, граничащей с отчаянием решимостью. Она не отвела взгляд, встречая его тьму своей. — Я не боюсь тебя, Дориан. И именно поэтому я говорю тебе это сейчас. Я доверяю тебе. Бесконечно. Больше, чем кому-либо на свете. Несмотря ни на что, понимаешь? Но я не могу мириться с тем, что внутри тебя есть это зерно жестокости. Это... это разрушает меня. Когда смерть становится... рутиной.

— Рутина? — Он сделал шаг к ней, его движения были плавными, гипнотическими. — Ты думаешь, это так просто? Это не рутина, Оливия. Это необходимость. Это порядок. Мой порядок. Каждый из них — это звено в цепи. Паразит. Слабое звено, которое угрожает всей системе. И я — тот, кто эту систему поддерживает. Моей рукой. Моей волей. И да, иногда это... увлекательно. Видеть, как хаос превращается в порядок. Как слабые уступают сильным. Это не жестокость, Лив. Это природа. Моя природа.