Пока готовлюсь к балу, где-то внутри замирает плохое предчувствие. Очень плохое. И хотя сегодня доставили новое нежно-голубое платье, я откладываю его и достаю подарок матери — тот самый дорогой наряд с защитными рунами, который она прислала накануне инициации.

Горничные ахают, когда я велю помочь с корсетом.

— Ваше Величество, — шепчет одна, — но ведь император просил надеть нежно-голубое…

Я улыбаюсь. Просил. Только я тоже просила рассказать про Лионию, а Рик отмахнулся.

— Если Его Величество спросит, — громко говорю, — то передайте, что сегодня я — в цвете своего терпения.

Горничные лишь согласно кивают и носятся вокруг меня: подать перчатки, принести пудру, достать резную шкатулку с украшениями.

Злость всё растёт. Поэтому я делаю то, что умею лучше всего — думаю о делах. Последний отчёт с Пурпурной Крепости мне совсем не нравится — надо выбрать время и съездить. Да и с Мирвином тоже не мешало бы встретиться. Он там что-то придумал с теплушками. И, главное, там как раз фигурировала эта дурацкая Лиония: дескать, нам пора расширять продажи и выходить на Осколочные государства драконов.

— Вам так идут рубины, Ваше Величество, — восторгается горничная, и я сосредотачиваюсь на своём отражении в зеркале.

Хорошо. Выгляжу, как и положено королевской особе. Только мне не нравится, что метка под перчаткой жжёт. Это стало происходить слишком часто. Надо бы спросить у Рика, но доставлять лишние хлопоты не хочется. Поэтому молчу. Думаю, просто связь крепнет — метка чувствует мои эмоции.

Выхожу из комнаты. У дверей уже ждёт целая свита из драконьих девиц самых именитых родов. Кто-то мягко сжимает мою руку. Оборачиваюсь. Сестра, Тэя. Она виновато улыбается: вчера я как раз жаловалась ей, что бесконечная вереница сопровождающих действует мне на нервы.

Но сейчас я приподнимаю подбородок. Пусть смотрят. Пусть шепчутся. Среди них всегда найдётся пара стервозных дракониц, которые только и ждут, когда я наступлю на подол платья или сделаю глупость. Вот и теперь слышу их приглушённые вздохи: ах, император просил нежно-голубое.

Одного взгляда хватает, чтобы разговоры стихли. До меня доносятся звуки оркестра и далёкий гул гостей. Я делаю глубокий вдох, поправляю диадему. Только не сорвись. Улыбайся. Ты Императрица. А не взбешённая девчонка, которую вот-вот выведет из себя одна блондинка с огромным магическим камнем на шее.

Пора. Вместе с лиорами я торжественно двигаюсь к бальной комнате.

— Её Величество Императрица, — объявляет глашатай.

Нас встречает блеск хрусталя, сияние роскоши, запах чёрного лотоса, щедро распылённого по залу. Всё переливается, искрится, звенит — и от этого блеска хочется не улыбаться, а зажмуриться.