– Да ты и без меня все знаешь! – возмутился Мерлин. – Нимуэ отыщет Экскалибур, приведет беднягу Гвидра – и совершит обряд по всем правилам. Прямо здесь, на горе. Но придут ли боги? Вот в том-то и вопрос! Ты ведь Митре поклоняешься, так?

– Да, господин.

– А что ты знаешь о Митре?

– Он – бог воинов, рожденный в пещере, – отозвался я. – Бог солнца.

Мерлин разразился смехом.

– И это все? До чего же ты невежествен! Митра – бог клятв. Знал ли ты об этом? Ведомы ли тебе ступени посвящения? Ну, сколько там у вас ступеней? – (Я молчал, не желая выдавать тайны мистерий.) – Да не глупи, Дерфель! – промолвил Мерлин, и голос его звучал вполне разумно – разумнее не бывает. – Сколько ступеней, спрашиваю! Две? Или три?

– Две, господин.

– Значит, вы позабыли еще пять! Каковы первые две?

– Солдат и Отец.

– Miles и Pater, вот как надо правильно говорить. А раньше были еще Leo, Corax, Perses, Nymphus и Heliodromus[8]. Как же мало ты знаешь о своем жалком боге; ну да вся твоя вера – ерунда, пустой звук. Ты восходишь по лестнице с семью перекладинами?

– Нет, господин.

– Ты вкушаешь вино и хлеб?

– Это в обычае у христиан, господин, – запротестовал я.

– У христиан, значит! Да что вы за олухи полоумные! Мать Митры была девой; на младенца ее пришли взглянуть пастухи и волхвы, а сам Митра вырос целителем и учителем. У него было двенадцать учеников; и накануне смерти он напоследок угостил их ужином – вином и хлебом. Похоронили его в каменной гробнице, но он восстал из мертвых – и, между прочим, проделал все это задолго до того, как христиане приколотили своего бога гвоздями к деревяшке. Ты позволил христианам украсть одежды своего бога, Дерфель!

Я глядел на Мерлина во все глаза.

– Это правда?