— Сержусь? — изумлённо переспросил кентавр. — О нет, Тааль-Шийи… Я только боюсь за тебя. Иногда мне кажется, что кто-то взвалил слишком тяжкую ношу на твои маленькие крылья… Ты вот уже и называешь их тауриллиан — совсем как они сами, на древнем языке…

Осознав, что это и вправду так, Тааль вконец растерялась.

— Это случайно вышло… Я, пожалуй, немного посплю, если ты не против.

— Спи, — торжественно кивнул Турий. — Тебе нужно восстанавливать силы. Утром проще справляться со сложными мыслями.

* * *

Во сне Тааль снова видела человека с синими глазами. На этот раз они шли рядом и беседовали. Голова Тааль была примерно на одном уровне с его плечом; мелкие камни вперемешку с песком резали ей подошвы ног, а на месте крыльев за спиной снова появилась томительная пустота. Она вернулась в большое, чужое тело — и говорила с этим человеком, и понимала его.

От такой радости было почти больно.

— Я всё иду и иду куда-то, — рассказывал он ей, отводя глаза и будто зажимая старое горе — но в то же время так, словно они знакомы очень давно. — Иду и иду, а дорога не кончается. Мне повторяют, что я должен сделать выбор, и я вроде бы делаю, но он каждый раз — не последний и не подсказывает, что будет в конце. Да что там в конце — за следующим поворотом. Я…

«Откуда он знает?» — недоумевала Тааль — про себя, чтобы не перебивать его. Откуда он знает самые сокровенные её мысли, почему думает точно так же?

Быть может, они идут в одно место, только с разных сторон?…

— Просыпайся, — Гаудрун, не особо сдерживаясь, клюнула Тааль в бок. Она встрепенулась и, раскрыв глаза, поняла, что рассвет давно прошёл.

— Ох, прости… Пора лететь?

— Ну, почти… — глаза Гаудрун полыхнули злобной травяной зеленью. — Посмотри вон туда.

Тааль развернулась, уже расслышав за собой подозрительную тишину.

Турия не было видно, на песке по-прежнему лежали его лук и стрелы. А вокруг них квадратом — как почётная стража Ведающего — расселись четверо грифов. Как и раньше, глянцевито-чёрных и неопрятных, с облезлыми шеями.

Этого ещё не хватало…

Тааль некоторое время молча смотрела на грифов, а грифы смотрели на неё. Они не двигались, и даже их перья не шевелились от ветра — потому что не было ветра, а Пустыня лежала вокруг неподвижным, горячим золотом.

«Где Турий?» — мысленно спросила Тааль, зная, что незваные гости не поймут её речи. В голову закралась странная мысль: будь у неё вместо крыльев такие руки, как во сне, она могла бы натянуть тетиву лука и припугнуть их…

Вот только сработало бы это? Может, чары тауриллиан защищают их?

«Там, где должен быть, Тааль-Шийи. Мы попросили его, и он ушёл вперёд, чтобы ждать тебя в Молчаливом Городе».